Террористическое квазигосударство еще может сопротивляться, но его падение предрешено, полагают эксперты политклуба «Росбалта».
Заседание московского политклуба «Росбалта» во вторник было посвящено новому этапу войны на Ближнем Востоке — операции по освобождению от отрядов запрещенного в России «Исламского государства» одного из крупнейших городов Ирака — Мосула. До захвата исламистами в 2014 году там проживало два миллиона человек. Теперь этот город для ИГ второй по значимости — после «столицы», которой считается сирийская Ракка.
Сражения за Мосул в Ираке и штурм Алеппо в Сирии могут стать финальной стадией борьбы с ИГ, однако интересы всех воюющих на Ближнем Востоке сторон настолько противоположны, что после освобождения от исламистов на этих территориях может начаться борьба между бывшими союзниками за дележ «наследства» этого квазигосударства.
При этом эксперты отмечают, что и в сражении за Алеппо, и в сражении за Мосул в этом международном конфликте все более рельефно проступает роль Турции. Как известно, Анкара заявила, что будет участвовать в освобождении Мосула, однако иракское правительство высказалось категорически против участия турок в этом сражении, считая, что иракский город должна освобождать иракская армия. Между тем, по всей видимости, Турция не намерена принимать во внимание позицию официального Багдада. По последним данным, Анкара перебрасывает в пограничный с Ираком населенный пункт Силопи колонны бронетехники и солдат.
Как отметил на заседании политклуба член Национального конгресса Курдистана Фархат Патиев, реакция Багдада на намерение Турции принять участие в освобождении Мосула объясняется тем, что иракцы хорошо понимают, что если Турция войдет в Мосул, то она из него не уйдет.
«Президент Турции Реджеп Эрдоган сегодня практически откровенно заявляет, что нынешняя территория его страны создана несправедливо и необходимо восстановить ее прежние границы, которые были в 1921 году», — сказал Патиев. Он напомнил, что территория Турции в то время «включала в себя и сирийский, и иракский Курдистан, в том числе, линию от Алеппо до Мосула, а также оба этих города».
Эксперты «Росбалта» уверены, что Турция сделает все, чтобы, с одной стороны, стать деятельным участником сухопутной операции по освобождению Мосула, а с другой, любой ценой постарается не допустить захвата Алеппо сирийской армией и курдскими формированиями. «Предугадать, как закончится битва за Алеппо сегодня непросто, поскольку одними авиаударами его освободить невозможно», — считает Патиев. Кроме этого, по его мнению, «Турция сейчас использует все ресурсы для того, чтобы не допустить падения этого города».
По словам эксперта, для Анкары «это очень важно, поскольку она ставит знак равенства между своей территориальной целостностью и процессами, происходящими на территории Сирии и Ирака. Поэтому Турция до последнего будет отстаивать свое право на Алеппо и на то, чтобы разместить там подконтрольные ей силы, так что на какой-то компромисс с правительством Сирии она вряд ли пойдет».
Специалист по Ближнему Востоку Михаил Магид, в свою очередь отметил, что у сил, подконтрольных президенту Сирии Башару Асаду, лишь 40 шансов против 60 на то, чтобы сохранить за собой Алеппо. «Слишком серьезные силы туда брошены и со стороны Турции, и со стороны боевиков, которые получают поддержку не только от Анкары, но и от Саудовской Аравии, Катара и других государств Персидского залива, в то время, как у Асада все не очень хорошо, особенно с людскими ресурсами», — сказал эксперт.
Тем не менее, несмотря на все нынешние сложности борьбы с «Исламским государством», его участь предрешена, учитывая те силы и средства, которые сейчас против него сосредоточены, считает Магид.
Эксперт отметил, что ИГ сейчас использует гибридную тактику в борьбе со своими противниками, которая включает в себя как масштабные войсковые операции под руководством бывших офицеров армии иракского диктатора Саддама Хусейна, перешедших на сторону «Халифата», так и партизанские методы, а также применение террористов-смертников.
«Однако как бы они не сопротивлялись, похоже, что Мосул падет», — отмечает специалист. В то же время, продолжает он, «другая сторона медали состоит в том, что ИГ контролирует огромные территории — размером с Францию, с населением 5-7 млн человек, с нефтяными скважинами. Там создано квазигосударство со своими чиновниками и военными, которое собирало налоги… И вопрос в том, кто будет владеть этой территорией, кто будет ее контролировать после ликвидации ИГ».
По словам Магида, «сейчас все воюют с «Исламским государством», но при этом у каждой страны, которая участвует в этом конфликте, есть свои цели и все они будут стремиться утвердить в этом регионе свое влияние. Между тем за последнюю четверть века эти территории «страшно деградировали в социальном и политическом смысле».
«Гражданская война в Ираке и Сирии привела к тяжелейшему упадку местных обществ, к тому, что вместо борьбы за социальные и демократические права граждан, которая велась еще в начале 1990-х годов, мы сегодня видим здесь столкновения племен и религиозных фанатиков», — говорит Магид.
Эксперт пояснил, что в районе, где сейчас идут военные действия, в 1991 году вспыхнуло восстание против Саддама Хусейна. «Во время волнений для координации действий на митингах и собраниях жители кварталов и рабочие предприятий создали советы («шура»). Тогда в их распоряжение перешли захваченные склады и магазины, фабрики и они занялись распределением изъятых товаров среди населения. Шура была образована в каждом квартале, на каждом предприятии, в каждой отрасли промышленности — только в одной в Сулеймании действовали 42 совета».
По его словам, светское восстание на какое-то время победило в Эрбиле, Киркуке и других городах северного Ирака. При этом эксперт подчеркнул, что речь идет о городах-миллионниках.
«Это движение было вполне сопоставимо, скажем, с революционными событиями в Москве или Петербурге в 1905 или в 1917 годах. В нем участвовали арабы и курды, шииты, сунниты и христиане, верующие и атеисты. Его участники создали многонациональные вооруженные отряды для борьбы с диктатором. Они добивались прямой народной демократии, самоуправления трудовых коллективов, свободы слова, равенства прав для людей всех национальностей и конфессий, включая создание школ на национальных языках», — рассказал Магид.
«Сегодня же религиозные фанатики из секты ИГ воюют с правительством Ирака, представляющим исключительно мусульман-шиитов. Отряды племенного ополчения арабов и курдов сражаются с теми племенами, которые перешли на сторону ИГ. Вместо широчайшего народного движения освобождения от диктатуры и эксплуатации, от всех видов социального и национального угнетения, мы видим борьбу религиозных группировок и племен за господство в регионе. Огромная, страшная деградация», — резюмировал Магид.
Александр Желенин