После турецкой оккупации города Африн не все жители покинули кантон. Сейчас турецкие военные и союзные им группировки Джабхат ан-Нусра, Свободная Сирийская Армия (ССА) и ИГИЛ пытают людей, оставшихся в Африне и окрестных деревнях. Оккупанты грабят или под различными предлогами конфискуют имущество жителей, выгоняют их из домов и прогоняют с земель. Теперь захватчики заставляют мужчин рыть канавы, а в это время они врываются в дома и насилуют женщин. Некоторых женщин заставляют работать на боевиков.
Когда жителей из Африна эвакуировали, Б. А. решил остаться. Но через какое-то время ему всё равно пришлось бежать – после того, как нападения турецких солдат и союзных им боевиков стали просто невыносимыми.
Б. рассказал о том, с чем ему пришлось столкнуться за эти два месяца и свидетелем каких зверств ему, к несчастью, пришлось стать.
ЗАБИРАЮТ МУЖЧИН, НАСИЛУЮТ ЖЕНЩИН
Б. А. сказал, что захватчики собирают людей в деревне каждый день. Они это делают для того, чтобы отправить мужчин на принудительные работы – рыть канавы. После того, как мужчины уходят, боевики врываются в дома и насилуют женщин: «Мы видели своими глазами, как они оскорбляли людей. Они похищают женщин и даже девочек. Они заставляют всех молодых людей, всех мужчин копать канавы, а женщин заставляют стирать одежду. Бандиты забрали многих женщин из деревни Шехкутка. Что с этими женщинами теперь, где они – неизвестно. Они забрали девушку из Джиндирес, и от неё больше нет вестей. Однажды они забрали женщину, а потом вернули ее через неделю. Они оправдали это тем, что муж этой женщины якобы шпион. Его зовут Ахмед Суфи».
КНС СОТРУДНИЧАЕТ В ДЕРЕВНЯХ С ОККУПАНТАМИ
В нашей деревне есть члены Курдского национального совета (КНС). Они помогают оккупантам. Захватчики поставили в окрестностях старост и теперь всё, что происходит в деревне находится под их контролем. Они крадут женщин, но семьи ничего не могут сказать или сделать из-за страха.
Они забрали двоюродного брата моего отца, затем убили его и бросили на дороге в Раджо.
Мы не могли бежать из Африна, потому что у нас не было машины. Мы очень хотели сбежать. У нас две семьи. Когда мы бежали, члены ССА забрали 100 000 сирийских лир у каждого из нас».