После того, как турецкие ВВС сбили российский СУ-24, в Москве всерьез задумались об ответных мерах против Анкары. Различные представители политического истеблишмента России предлагают принять комплекс экономических и политических мер, способных обуздать амбиции турецкого лидера Эрдогана. В число последних входит поддержка курдского освободительного движения в Ираке, Сирии и в самой Турции.
Курдский вопрос как инструмент давления на турок возник в XIX столетии. Как только в российско-турецких отношениях возникал кризис, Петербург, позже Москва, сразу же пытались разыграть курдскую карту и ослабить своего оппонента. Во время многочисленных русско-турецких войн данная политика приносила определенные дивиденды. Что же касается наших дней, ситуация здесь сложилась немного иначе. Многолетняя индифферентность Москвы по отношению к курдам, исходящая, прежде всего, из интересов углубления российско-турецких и российско-иракских отношений, привела к изменению повестки дня по курдскому вопросу. И теперь Россия здесь не главный игрок.
С приходом к власти Партии справедливости и развития у турок изменился подход к решению курдской проблемы. Пытаясь возродить былое могущество Турции, руководство страны по отношению к своим курдам проводило политику исламизации и унификации с турками, а по отношению к соседним курдам внедряло идеи неоосманизма. Чтобы понять эту политику, необходимо ознакомиться с фундаментальным трудом «Стратегическая глубина: международное положение Турции», которую написал один из главных архитекторов внешнеполитической линии турецкого государства Ахмет Давутоглу. Основной посыл этой работы кроется в том, что Турция обязана извлекать выгоду из своей «мягкой силы», которая зиждется на исторических и культурных связях с соседними регионами, на демократических институтах и процветающей рыночной экономике.
Исходя из этого, иракские курды после падения режима Саддама Хусейна в 2003 г. попали в орбиту интересов турок. Используя «мягкую силу», экономику и приятельские отношения с лидером курдской автономии Масудом Барзани, Турция превратила иракских курдов в своих вассалов. В свою очередь, Демократическая партия Курдистана М. Барзани, пользуясь покровительством Анкары, избавилась от политических конкурентов. Несмотря на то, что срок полномочий президента Масуда Барзани истек, он не торопится покидать свой пост, а оппозиционные партии не могут выступить против него, опасаясь реакции турок.
Анкара сегодня контролирует практически всю экономику Иракского Курдистана. В регионе зарегистрированы более 1.300 турецких компаний и предприятий. Под контролем турок также находятся стратегические секторы экономики курдского автономного региона, такие как банковское дело и финансы, инфраструктура, добыча и экспорт нефти и природного газа. Согласно финско-швейцарскому докладу, примерно от 75 до 80% проектов строительного сектора курдского региона, включая строительство дорог, туннелей, дамб, жилых домов и аэропортов, реализуют турецкие компании.
В интервью изданию «Al-Monitor» премьер-министр Иракского Курдистана Нечирван Барзани заявил, что если бы не Турция, руководство автономии было бы не в состоянии выплачивать зарплаты госслужащим на протяжении всего 2014 г. «Турция построила лагеря беженцев в районе Дохука. Что касается финансовой помощи, турецкое правительство в прошлом году выделило нам полмиллиарда долларов и выделит еще полмиллиарда долларов», — добавил Нечирван Барзани. Экономические, политические и культурные отношения Эрбиля с Анкарой намного крепче, нежели с Багдадом.
В результате на выборах президента Турции масс-медиа, подконтрольные ДПК, призывали курдское население голосовать за Эрдогана, а не за курдского кандидата С. Демирташа. Это стало главным итогом проводимой Турцией политики неоосманизма, который позволил Анкаре «извлечь выгоду из своей стратегической глубины» и вывел на новый уровень курдско-турецкие отношения.
Благодаря Анкаре Иракский Курдистан во главе с ДПК вошел в суннитский блок в составе Турции, ОАЭ, Катара, Иордании и Саудовской Аравии, которых поддерживают США. Основная цель суннитского блока — расчленить существующие границы Ближнего Востока посредством управляемого хаоса, что противоречит интересам России. Для этой цели и была создана террористическая группировка ИГ и в торговле с ней нефтью замешана не только Турция, но и курдское правительство, представленное ДПК, о чем неоднократно заявляли их американские союзники. Возможно, по этой причине после брифинга Минобороны России представители курдских властей сразу же вступились за Турцию.
В ноябре 2014 г. курдский журналист Жияр Мухаммад на основе имеющихся фактов и собранных им материалов из СМИ разных стран провел собственное расследование, итоги которого были опубликованы на диалекте сорани в журнале «Лвин» №280. Основные тезисы данной статьи были переведены на русский язык изданием ÊzîdîPress. Автор статьи утверждает, что М.Барзани сотрудничал с ИГ и бывшими баасистами, а также финансировал их противодействие шиитскому режиму Малики. За день до взятия террористами Мосула в Аммане состоялась тайная встреча, на которой стороны планировали свои действия в Мосуле, Синджаре и Сирийском Курдистане. На встрече присутствовали:
- Салих Калаб (представитель правительства Иордании).
- Представитель «Изата ад-Дури» Бзутнаваи Накшбанди.
- Представитель организации «Джейш ал-муджахидин» («Армия джихадистов») по прозвищу Абу Махир.
- Представитель организации «Ансар аль-ислам» по прозвищу Сайф ад-дин.
- Представители нескольких организаций «Джейш Ансар аль-сунна», «Джейш каифа аль-мансура», «Катаиб паура ишриин», «Джейш аль-ислам», «Шури ансар ва таухид».
- Демократическую партию Курдистана представлял Масрур Барзани, сын Масуда Барзани, возглавляющий курдскую карательную службу «Парастн». Сопровождал его член политбюро ДПК Азад Барвари.
- Представитель ИГ.
Жияр Мухаммад сообщает, что данная информация стала известна благодаря одному из присутствующих, который продал соответствующие материалы иранским спецслужбам.
Об «иорданском сговоре» пишет и другой курдский журналист, Арам Ахмад Барвари. Его статья «Связи ИГ с независимым государством Масуда: Собрание в Иордании?» размещена на сораниязычном издании «Чавигал». Барвари утверждает, что Барзани всего лишь исполнял план Турции. Журналист сообщает, что в этом сговоре был замешан и аль-Нуджаифи, губернатор Мосула, которому заплатили большие деньги. Сам же глава курдов отдал приказ пешмерга не вступать в столкновения с террористами ИГ.
Остается только гадать о последствиях «иорданского сговора», если бы ситуация вышла из-под контроля. Так или иначе, но существование заговора подтверждает ряд неоспоримых фактов.
Во-первых, в Эрбиле неоднократно проходили конференции лидеров племен арабов-суннитов, среди которых были замечены приближенные главаря ИГ Абу Бакра аль-Багдади. В частности, 18 декабря 2014 г. в столице Иракского Курдистана на съезде арабов-сунитов был замечен Сабах Гази Хынш, глава племени тия, чьи представители сотрудничают с высокопоставленными руководителями ИГ.
Во-вторых, в августе 2014 г. из-за того, что бойцы пешмерга, подчиняющиеся ДПК, по непонятным причинам были выведены из Хамдании, Башики и Коша, эти поселения без единого выстрела перешли под контроль ИГ, что позволило террористам расширить зону своего влияния. Силы пешмерга были выведены также и из Махмура. Об этом сообщают многочисленные очевидцы и журналисты. Напомним, все эти территории контролировались курдами с 2003 г.
Наконец, геноцид езидов в Синджаре был осуществлен при полном попустительстве пешмерга. В регионе были дислоцированы 10.000 солдат курдской армии. Отобрав у местного населения оружие, оставленное иракской армией, ночью, за несколько часов до нападения джихадистов, пешмерга покинули регион, не эвакуировав население и не предупредив жителей о надвигающейся опасности. Это стало главной причиной езидской трагедии. Несмотря на обещания главы Иракского Курдистана наказать виновных за отступление курдских солдат из Синджара, все они до сих пор находятся на свободе, а некоторые продолжают занимать свои посты. Среди них Сарбаст Бапир (глава партии ДПК в Синджаре), Азиз Вайси (командующий курдским спецназом «Зеревани» в Синджаре), Саид Кестаи и Шавкат Доски.
Иракский Курдистан Барзани с самого начала является турецким проектом. Даже ДПК – это курдский аналог ПСР, которая проводит ту же политику исламизации курдского общества. Достаточно отметить, что статья 6 проекта конституции Иракского Курдистана провозглашает нормы шариата источником законодательства курдского региона. Таким образом, у России нет никаких шансов повлиять на ДПК, поскольку с 2003 г. она не предпринимала для этого никаких мер. Очевидно, что сегодня Барзани вряд ли пожертвует своими отношениями с Анкарой ради России.
Единственное, что может противопоставить Москва турецкому проекту – поддержка сил РПК/ПДС в Сирии и оппозиционных ДПК партий в Ираке. Но поддержка эта должна быть комплексной. Москва должна выработать долгосрочную стратегию по отношению к курдам, в противном случае ее ждет провал в этом направлении, ведь Эрдоган пользуется популярностью также и у многих курдов в Турции.
Рустам РЗГОЯН, политический обозреватель ÊzîdîPress