Кризисные ситуации в неровных турецко-российских отношениях в Сирии породили модель встреч лицом к лицу между президентами двух стран, причем Анкара, как правило, заканчивает как дающий, а Москва – как берущий. Последний саммит между двумя лидерами, вызванный эскалацией в Идлибе, стал еще одним подтверждением этой модели.
Напряженность в удерживаемой антиасадовскими повстанцами провинции резко возросла 19 августа – после того как сирийский истребитель нанес удар по пикапу группы «Файлак аш-Шам», сопровождавшему турецкий военный конвой. Этот конвой, по данным Анкары, доставлял подкрепление на турецкий наблюдательный пункт в Мореке в самом южном углу Идлиба. Ситуация переросла в кризис между Анкарой и Москвой, когда сирийские войска окружили базу Морек, где дислоцируются около 200 турецких солдат, во время марша в ключевой город региона – Хан-Шейхун.
На фоне столь важных событий в тот день Москва неохотно общалась с Анкарой, а президент Владимир Путин не ответил на просьбу о телефонном разговоре со своим коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом, сообщили «Аль-Монитору» турецкие источники, знакомые с этим вопросом. В ходе последующих контактов Кремль сказал, что Путин будет доступен для встречи с Эрдоганом 27 августа на Международном авиационно-космическом салоне МАКС-2019 в подмосковном Жуковском. Именно тогда Эрдоган направился в Россию на очередную экстренную встречу с Путиным.
На пресс-конференции, после примерно полуторачасовой беседы, Путин сказал, что лидеры двух стран договорились уничтожить «террористические очаги» в Идлибе. Стоит отметить, однако, что спустя 2,5 года после запуска Астанинского переговорного процесса между Россией, Турцией и Ираном Анкара и Москва по-прежнему расходятся в том, кого определять как «террористические группы» на северо-западе Сирии.
Эрдоган, в свою очередь, заявил, что Турция может выполнить свои обязательства в Идлибе в рамках Сочинских договоренностей «только после того, как режим положит конец своим атакам».
Учитывая, что сирийская армия продвигается при поддержке России, а также различные определения «террористических» группировок, высказывания двух лидеров предполагают, что они не смогли достичь какого-либо соглашения по Идлибу, которое могло бы повлиять на текущую оперативную картину. А это означает, что неразбериха в регионе будет продолжаться.
Путин приветствовал турецко-американский план создания зоны безопасности в удерживаемых курдами районах на северо-востоке, но, похоже, поставил условие – координация турецких операций с Дамаском. «Создание зоны безопасности на южных границах Турецкой Республики будет способствовать обеспечению территориальной целостности самой Сирии», – сказал он. Хотя это непрозрачное замечание может означать российскую поддержку турецких усилий, направленных против курдских Отрядов народной самообороны (ОНС), которые Анкара рассматривает как «террористическую» группу, оно также может предвещать российское давление на Анкару с тем, чтобы та начала переговоры с Дамаском.
Визит Эрдогана был вызван ситуацией в Идлибе, но выбранное Путиным место проведения встречи с ним – аэрокосмическая выставка – подготовило почву для того, чтобы Москва представила свою любимую тему, а именно возможности для дальнейшего оборонного сотрудничества и продажи новых вооружений Турции после сделки с ракетами С-400.
На выставке был представлен передовой российский истребитель Су-57, хотя его проблемы с двигателем еще предстоит устранить.
«Этот самолет продается?» – задал вопрос Эрдоган, прежде чем они с Путиным поднялись на самолет для более детального осмотра. Посадив президента страны НАТО на российский военный самолет, Путин, безусловно, стремился послать сигнал западному блоку. Он сказал, что Турция заинтересована в покупке российских военных самолетов, таких как Су-57, в то время как Эрдоган ответил, что он поручит чиновникам по оборонным закупкам провести мозговой штурм для решения этого вопроса.
В отличие от западных лидеров, Путин показал себя мастером говорить не только с умами, но и с сердцами как турецких чиновников, принимающих решения, так и турецкого народа. Он схватывает «эмоциональную реальность», преобладающую в Анкаре, где то, как человек чувствует, может быть более значимым, чем то, что он думает в настоящее время. В качестве шага, льстящего националистическим настроениям, Путин предложил Эрдогану возможность отправить турецкого астронавта в космос в столетнюю годовщину Турецкой Республики в 2023 году, опираясь на недавно созданное космическое агентство в Турции, которое активно рекламировалось для внутреннего политического потребления руководством страны. Годовщина республики приурочена к президентским выборам, и Эрдоган стремится сделать юбилей особенной вехой в своей политической карьере. Поэтому предложение Путина, похоже, трудно отклонить. Турецкий астронавт в космосе перед президентскими выборами стал бы для Эрдогана большим подарком.
Несмотря на незначительное освещение в СМИ, наиболее важным аспектом встречи стало заявление Путина о том, что Россия «готова предложить полеты на истребителях Су-30СМ турецким пилотам». Если это произойдет, это будут первые совместные учения российских и турецких военных летчиков и первый случай, когда ВВС страны – члена НАТО и ВВС России участвуют в совместных учениях.
Поездка Эрдогана в Россию и то, как Путин стремится максимально использовать «эмоциональную реальность» в Турции, являются хорошим уроком для западных лидеров и довольно большой домашней работой, которую им предстоит выполнить.
Возвращаясь к сирийскому вопросу: очевидно, что разрешение турецко-российских кризисов на президентском уровне стало закономерностью. Примечательно, что на каждом саммите Путин – Эрдоган Анкара делала уступки — экономические, дипломатические или связанные с безопасностью и обороной, причем Москва всегда становилась победителем. Сирия, похоже, стала эффективным внешнеполитическим инструментом для Москвы, чтобы удерживать Анкару в своей дипломатической орбите. Возможно, некоторые люди в западных столицах, особенно в администрации Трампа, тоже обратят на это внимание.