– Можете ли вы рассказать нам о себе?
Я из семьи простых рабочих, с детства интересовался историей и философией. Закончил исторический факультет одного из российских вузов. Темой моей дипломной работы была «История Рабочей партии Курдистана». С курдским вопросом я столкнулся в рамках самообразовательного курса по изучению национально-освободительных движений стран Востока.
В студенческие годы принимал участие в левом движении, но сейчас я не состою ни в одной из партий. В идеологическом плане, я определяю себя как беспартийный коммунист. Мне близка историческая традиция национально-освободительных движений в странах «третьего мира», хотя ее я тоже стараюсь воспринимать критически. Моей основной темой исследования является левое движение Турции и курдское сопротивление. По этим вопросам я написал несколько статей и две книги.
– Могли бы вы поделиться с нами информацией о развитии политических событий в России?
Россия в мировой капиталистической системе занимает место полупериферии, в ее политической жизни причудливым образом сочетаются советское прошлое с новой рыночной реальностью. По поводу характеристики российского политического режима идет множество споров, некоторые определяют его как «управляемая демократия», «авторитаризм» и т.д. На мой взгляд, главное – правильно понять его основную сущность, а в названии уже нужно отталкиваться от этого. В 90-е гг. в России произошла капиталистическая реставрация, в ходе которой определенная часть партийно-государственной номенклатуры стала полноправной буржуазией. В экономике господствовали олигархические кланы, распилившие межу собой государственную собственность. Политическое здание 90-х гг. отличалось крайней нестабильностью, оно формировалась в ходе развала всех сфер жизни общества, начала войны в Чечне, сильнейшей деградации общего культурного уровня населения.
Такая система для того, чтобы выжить нуждалась в стабилизации. Таким стабилизатором выступил Путин, а точнее те силы, которые за ним стояли. Выдвижение Путина в президенты – это результат соглашения между частью олигархата и силового блока по разделу власти. В начале 90-х гг. генералитет, руководители спецслужб были деморализованы, вместе со страной разваливалась и армия. Проигранная первая чеченская война продемонстрировала олигархам, что в дальнейшем при таком раскладе их ждет радикальная дезинтеграция России и потеря власти. За это время лидеры силового блока пришли в себя и потребовали кусок власти и собственности. Взамен они обязались умиротворить Чечню. Неслучайно Путин пришел к власти с началом второй чеченской кампании. Победа в ней была его основной задачей на первом этапе.
Поддержавшие Путина олигархи в лице Березовского, кардинально недооценили силу и влияние силовиков и лояльных им олигархов, за что впоследствии и поплатились. Путин после укрепления своей власти стал избавляться от той части буржуазии, которая стремилась к безраздельной власти над страной. Другая часть олигархов согласилась играть по новым правилам. Наличие большой ресурсной базы позволило российским властям произвести общее упорядочивание системы, благодаря созданию искусственного равновесия между разными кланами. Основным посредником в их спорах между собой стал президент, который со временем создал видимость удаленности от какой-то конкретной силы, находясь над схваткой.
Таким образом, на сегодняшний день, в России сложился олигархический капитализм корпоративного типа, в котором парламент, суды играют роль ширмы, за которой скрывается диктатура правящего класса.
С началом экономического кризиса и падением цен на нефть, «эпоха стабильности» в России завершилась. На самом деле, она и не начиналась. Под вышеуказанным термином у нас принято иметь в виду то, что олигархи бросали «среднему классу» крупных городов крохи со стола нефтяного пиршества. Жизнь подавляющего числа людей в стране качественно не изменилась, наоборот – продолжалось изнашивание и урезание остатков советской социальной сферы (медицины, образования).
В ситуации активного нарастания кризиса, власти стараются заполнить информационное пространство внешнеполитическими новостями. В России их три: 1. Украина; 2. Сирия; 3. Отношения с США. Я назвал основные темы вокруг которых вращаются все дискуссии в официальных СМИ, но есть также и масса периферийных. Откровенно говоря, официальная Россия это страна без новостей. В любое время, открыв газету или включив федеральный телеканалы, вы увидите тех же политиков, которые говорят по-сути тоже самое, что и год, три года, десять лет назад. Меняется форма и фактологические детали, содержание остается прежним.
– Как вы оцениваете последнюю обстановку в Луганской и Донецкой Народных Республиках (ДНР и ЛНР)?
Оцениваю критически, по нескольким причинам. Я сужу со стороны и поэтому не претендую на исчерпывающий ответ. Людям, находящимся на месте, лучше видно, что реально происходит на Донбассе. Но судя по информации из интернет-СМИ, в данных республиках сложились местные олигархические режимы, которые в той или иной степени копируют общественный строй России.
Многие мои турецкие товарищи часто спрашивают о ситуации на Донбассе и среди них заметна некоторая неразбериха и непонимание того, что реально происходит в этом регионе. Пользуясь данным случаем, хотел бы озвучить собственное мнение по происходящим событиям.
Сейчас многое уже известно о русской весне 2014 г. из свидетельств ее непосредственных участников. Сошлюсь на Стрелкова, его группа первоначально действовала в Крыму, а позже он отправился с отрядом на юго-восток Украины. В апреле того же года отряд Стрелкова взял власть в Славянске и объявил о присоединении города к ДНР. С этого момента началась активная фаза вооруженного противостояния между Украиной и самопровозглашенными республиками ДНР и ЛНР.
Напомню, что Стрелков полковник ФСБ в отставке. То, что Кремль прорабатывал возможность повторения крымского сценария на Донбассе, это, на мой взгляд, безусловный факт. Другое дело, что по ряду причин его не удалось реализовать. Тем не менее, я не склонен полагать, что «русская весна» была полностью инспирирована российской властью. Объективно, она не имела ни материальных, ни идеологических сил самостоятельно создать столь сильное и массовое движение.
На мой взгляд, «русская весна» в своей основе была стихийным антифашистским восстанием русского населения Донбасса против ультраправого режима, победившего в Киеве. Эта стихийность народных действий ярко заметна на многих кадрах первых месяцев конфликта. Приведу один пример, в интернете есть видео, где безоружные жители какого-то поселка на Донбассе вышли в открытое поле, чтобы остановить танковую колонну украинской армии. Такие действия невозможно инспирировать, т.к. ни один наемник не пойдет на танк с голыми руками. Это естественная реакция населения на стремление киевских властей навязать им свои порядки. Это одна плоскость рассматриваемого конфликта, вторая – это война между олигархическими кланами, которая сотрясает Украину с момента создания независимого государства. Один из них условно можно назвать «пророссийским», другой «антироссийским». Подчеркну, что это разделение очень условное и после победы майдана война началась внутри второго клана. Но, кратко описывая суть тех событий, в ходе майдана 2014 г. власть перехватили олигархи, выступившие против Януковича, начав войну на уничтожение против своих конкурентов. Это наложилось на культурно-исторические различия между западной, центральной и восточной Украиной. Весь этот клубок противоречий привел к гражданской войне.
В свою очередь, российские власти стремились создать на Донбассе полностью зависимые от себя режимы, власть в которых держали бы ставленники Москвы вместе с лояльной местной бизнес-элитой. К сожалению, на сегодняшний день можно уверенно заявить, что этот план реализован. В Украине не оказалось сильной левой организацией, способной консолидировать трудящихся на Донбассе и направить их борьбу в правильное русло. Была бригада «Призрак», в которой сражались коммунисты, но это подразделение уже давно расформировано.
Все более или менее независимые полевые командиры, критиковавшие власти ЛНР и ДНР, были ликвидированы. Левые в этой войне проиграли, толком в нее и не вступив. Сложно предполагать будущее этих непризнанных республик, вполне вероятно, что они так и будут висеть в воздухе, сохраняя полную зависимость от России, до нового витка передела сфер влияния в данном регионе.
– Что вы думаете в отношении процессов в Рожаве и, в целом, в Сирии?
Я с большой симпатией отношусь к революцию в Рожаве, и поддерживаю тот тип общества, который там создается. Я полагаю, что план федерализации Сирии, предложенный ПДС, единственно возможный выход из гражданской войны. Первый камень заложен – это Федерация Северной Сирии. Очередь за остальной страной. Вместе с тем, я думаю, что баасистский режим во главе с Асадом не пойдет на это. Он до конца будет держаться за власть. Асад – политический банкрот, ему нечего предложить для будущего единой страны. Сегодня, Сирия является полем битвы на котором сталкиваются три основные модели развития Ближнего Востока. Во-первых, это модель централизованного национального государства, которая была создана в регионе на основе соглашения Сайкса-Пико после Первой мировой войны. На наших глазах в этом регионе национальные государства рушится как карточные домики. Во-вторых, теократическое суннитское государство. Его пытаются создать радикальные салафиты. Стоит ли говорить, что в многонациональной и многоконфессиональной Сирии это приведет к трагическим последствиям. Если сегодня на наших глазах ДАИШ уничтожает древнюю культуру Пальмиры, то завтра при своей победе они не остановятся перед уничтожением целых народов и религий. Пример с геноцидом езидов в Шенгале очень четко подтверждает эту мысль. И третья, самая перспективная модель развития региона на мой взгляд, состоит в концепции демократического конфедерализма, предложенной Абдуллой Оджаланом. Ее суть состоит в создании конфедерации ближневосточных народов, в которой все религии и этносы будут обладать равными правами и возможностями. Эта система представляет собой реальную альтернативу периферийному капитализму, заведшему ближневосточный регион в тупик. Прообраз будущей системы заложен в самоуправлении Рожавы.
– Как вы оцениваете отношение России в вопросе Рожавы и Сирии?
Российские власти поддерживают режима Асада в противовес США и аравийским монархиям. Современная Россия получила Сирию в качестве союзника по наследству от СССР. В годы холодной войны Советский Союз активно поддерживал режимы арабских националистов из-за их антиизраильской и антиамериканской позиции. Баасистский режим в Сирии – это реликт времен Холодной войны. Это последний союзник России в данном регионе, который готов предоставить свою территорию под российские военные базы. Естественно, Москва будет держаться за Асада и помогать ему до последнего. Другое дело, что это проигрышная ставка. Российские власти не понимают, что ближневосточный регион вступил в качественно новый период развития, окончательно уничтожив порядки существовавшие до «арабской весны». Российская дипломатия просто действует по инерции, не пытаясь сыграть на опережение или хотя бы предвидеть события.
– Как комментируется в России формирование Рожавы?
В отношении курдов в официальных российских СМИ расточается много хороших слов, но фактически, их рассматривают в качестве марионеток, которых можно удачно использовать в своих интересах. В России с советских времен сохранилась сильная научная школа курдоведения, представители которой могли бы помочь российской дипломатии сформировать адекватное понимание места и роли курдов на Ближнем Востоке. Но ничего подобного нет и в помине. Последнее доказательство – переговоры в Астане. Основная новация этой встречи была в том, что туда пригласили не ту оппозицию, которая отдыхает в пятизвездочных отелях, а полевых командиров, реально воюющих в Сирии. Год назад Россия бомбила их и называла террористами, а сегодня села с ними за один стол переговоров. Речь идет о салафитской группировке «Джейшь аль-Ислам», представители которой были в Астане. «Ахрар аш-Шам» тоже приглашали, но они отказались приехать на переговоры. Вот и получается, что Россия участвует в кулуарных переговорах с Турцией и салафитами, а курдов при этом пренебрежительно держат за дверью. Их позже приглашают в российский МИД и что-то предлагают одобрить.
При этом курды имеют под ружьем, по самым скромным оценкам, от 30 до 40 тыс. опытных бойцов. Они сейчас окружают Ракку, а переговоры ведутся с радикальными исламистами, которые внезапно стали умеренными. О чем это говорит ? Реальные переговоры сейчас ведутся между Турцией, Россией и Ираном, которые договариваются о разделе сфер влияния в Сирии. Интересы народов Сирии никак не учитываются, курдам же можно бросить кость в виде «культурной автономии» и дальше держать за дверью. Такова политика империалистических стран, и Россия в этом плане не исключение.
– Как находят свое отражение у вас политические процессы в Турции, какими вы их видите?
Для того чтобы ответить на данный вопрос нужно выделить два периода – до начала сирийского кризиса и после. На всем протяжении 2000-х гг. турецкая тема в российских СМИ была представлена относительно слабо. В основном обсуждалось экономическое сотрудничество, строительство газопровода и т.п. Ситуация резко изменилась с началом гражданской войны в Сирии. Россия и Турция поддерживали противоположные силы, и поэтому отношения стали резко ухудшаться. Наиболее известный эпизод связан со сбитым Турцией российским самолетом. Российская власть начала нагнетать антитурецкие настроения, активно используя при этом курдский вопрос. Я напомню, что тогда в Турции проходила карательная операция на юго-востоке страны. Несколько городов были буквально стерты с лица земли. Эта тема нашла широкое отражение на российском ТВ. RT (Russia today) сняла большой репортаж из разрушенного курдского города Джизре. В тот период официальные СМИ клеймили Эрдогана чуть ли не как фашиста, а курды были лучшими союзниками. Этот «союз» продлился недолго. Уже в августе 2016 г. в Санкт-Петербурге состоялась встреча между Путиным и Эрдоганам, в ходе которой было достигнуто соглашение о восстановления российско-турецких отношений на докризисном уровне. Переводя это соглашение с дипломатического языка на человеческий, стороны договорились о восстановлении торговли и экономического сотрудничества вне зависимости от сирийского кризиса. Ключевую роль в этом сыграло стремление российских властей экспортировать газ в Турцию и Южную Европу через «Турецкий поток». После этого курдская тема и антитурецкие выпады исчезли из официальных СМИ. Это яркий пример манипуляции общественным сознанием со стороны буржуазных властей, я подозреваю, что-то подобное происходило и в Турции.
– Есть ли еще что-нибудь, что вы хотели бы добавить?
Я хотел бы немного сказать о собственном восприятии Турции. Ленин когда-то писал о двух культурах – культуре угнетателей и культуре угнетаемых. Для меня есть две Турции – Турция Эрдогана и Турция шейха Бедреддина, Назыма Хикмета, Дениза Гезмиша, Абдуллы Оджалана. В этой связи я рассматриваю революционное движение Турции и Северного Кудистана как одно из самых перспективных в мире на сегодняшний день. Российские левые этого не осознают и мало интересуются турецкой проблематикой. Во многом это объясняется «советской инерцией», с советских времен мы привыкли рассматривать свою страну как самую прогрессивную, центр мировой революции. Поэтому многим людям сложно признать, что Россией на определенном этапе упущен шанс создания нового общества и в ближайшем будущем (10-15 лет) он не появится. Это объясняется множеством причин, которые я не хочу сейчас здесь разбирать подробно.
У Гегеля была интересная идея, что абсолютный дух на разных исторических этапах воплощается в разных народах. Идея антимарксистская, но доля истины в ней есть. Сегодня революционная инициатива перешла к ближневосточным, латиноамериканским народам, только они могут построить движение, способное реально подорвать капиталистический миропорядок. И этого не нужно бояться или стыдиться признавать, наоборот – только осознав эту данность мы можем серьезно задуматься над вопросом : какую пользу мы можем принести революционному движению этих стран ? Я со своей стороны изучаю и пытаюсь популяризовать знания о сопротивлении в Турции и Северном Курдистане. Хотелось бы оказывать большую помощь, но пока это мой скромный вклад в их борьбу.