В Мосуле осталось 6 кварталов, которые контролирует ИГИЛ (организация запрещена в России – «КТ»). Иракская армия пытается взять их в кольцо, однако уже около недели попытки армейцев безуспешны. Оставшиеся отряды боевиков, которым уже нечего терять, воюют отчаянно. В итоге иракская армия вынуждена была применить фосфорное оружие – заряды, буквально выжигающие живую силу противника.
Между тем, Мосул остается далеко в тылу иракских войск и милиции. Ополчение шиитов, состоящее из 100 тысяч человек, и Хашд аль-Шааби (Силы народной мобилизации) ведут успешное наступление на ИГИЛ в южном Шенгале и в районе иракско-сирийской границы. Что это означает для будущего Ирака?
Хашд-аль-Шааби являются в настоящий момент крупнейшей силой, на которую опирается режим в Багдаде. Они наиболее мотивированны и боеспособны. Но эта сила – вовсе не армия. Это добровольческое ополчение, народная милиция. ХаШ – это зонтичная организация, в которую входят добровольцы из десятков различных партий и племен. Когда боевики ИГИЛ подступали к Багдаду и иракская регулярная армия позорно бежала, шииты стали создавать свое ополчение при поддержке Ирана. Великий аятолла Систани выпустил фетву, призывающую шиитов к джихаду (шииты составляют 65% населения Ирака и свыше 80% некурдского населения). Там, где регулярные войска дали осечку, шиитские ополченцы начали действовать успешно (это важный аргумент в пользу эффективности добровольческих ополчений).
Поражение игиловцев в Ираке и Сирии (а там оно уже выглядит неизбежным) означает мощное усиление регионального влияния Ирана.
Во-первых, после победы над ИГИЛ значительная часть территории Ирака окажется в руках ХаШ. Это может означать, что власть правительства Ирака (тоже шиитского) будет скорее номинальной, чем реальной.
Во-вторых, это будет означать дальнейшее усиление Ирана в регионе, потому что ХаШ финансируются и вооружаются Ираном, с которым тесно связаны некоторые лидеры добровольческих отрядов. Не исключено и то, что они будут рваться в Сирию для соединения с находящимися там силами иранцев, шиитской милицией и дружественным Ирану Асадом, с целью замкнуть все звенья шиитского полумесяца в единую цепь под контролем персов. Эту цепь или “шиитский полумесяц” уже давно сравнивают с империей Сефевидов.
В-третьих, после окончательной победы над ИГИЛ, не исключен конфликт с курдами Ирака, с правительством Барзани. Само существование в Ираке независимого курдского правительства, контролирующего богатую нефтью территорию с населением в 6-7 млн. человек, не может не раздражать Багдад. Дело еще и в том, что и правительство в Багдаде, и ХаШ ориентируются на Иран, а Барзани – на Турцию. К тому же, существует спор между шиитами и курдами о статусе города Киркук. Курды считают его частью курдских земель, а правительство в Багдаде с этим не согласно. Все же, учитывая влияние американцев на режим в Багдаде и на Барзани, серьезной войны между курдами и шиитами может быть удастся избежать.
…Между тем, силы Асада и иранцев, расположенные в Сирии, сейчас наступают в направлении Дейр-эз-Зор. Их важнейшая цель – выйти к границам с Ираком и соединиться с силами ХаШ, формируя шиитский полумесяц. Таким образом, наступление шиитов охватывает и Ирак, и Сирию.
Именно в таком контексте нужно рассматривать политику Трампа на Ближнем Востоке, с которой согласен весь или почти весь американский истэблишмент. США создают арабское НАТО и продают горы оружия саудовцам не только потому, что они традиционно опираются в регионе на суннитов и Израиль – силы, противостоящие Ирану, но и потому, что они боятся резкого усиления Ирана. Отсюда их поддержка курдов, как иракских (правительство Барзани), так и руководства сторонников Оджалана в Сирии, в Рожаве. Американцы намерены собрать все силы, противостоящие Ирану, и оказывать им поддержку.
…Нужно понимать сущность процессов, происходящих на Ближнем Востоке. В результате ряда событий рухнули национальные государства, созданные разными фракциями партии Баас в Сирии и Ираке. Основой этих государств были арабский национализм, диктатура, централизация, светский характер режимов. После их падения встал вопрос: кто заполнит этот вакуум, какие силы, какие страны, какая идеология? Это пытается сделать Иран, к этому стремится Турция, в этом направлении работают и саудиты. Курды тоже рассматривают возникшие обстоятельства, как возможность для создания Курдистана. ИГИЛ попытался было заполнить этот вакуум. Вначале террористов ждал успех, а потом его разбили. И теперь решается вопрос, кто заполнит образующуюся на его месте пустоту. Потому что природа пустоты не терпит.
Михаил Магид, востоковед