Пока великие державы выясняют отношения, в различных регионах мира кипят страсти вокруг политики стран, претендующих на звание региональных сверхдержав.
Одной из таких стран является Турция, значительно изменившая свой облик и свою политику за годы правления премьер-министра Эрдогана.
Постепенная декемализация, исламизация и пересмотр роли армии в сочетании с экономическими успехами придали турецкому лидеру уверенность в его миссии на пространстве, которое может быть названо постосманским. После победы в затяжном и глубоком противостоянии с прозападной оппозицией Реджеп Тайип Эрдоган ожидал таких же успехов в делах международных. Сразу после первых успехов “арабской весны” он осуществил поездку по арабским странам, где рекламировал опыт Турции. Это укладывалось в рамки идеологии неоосманизма, на основе которой он строил внешнюю политику Анкары.
В понимании Эрдогана и его единомышленников Турция продолжает нести ответственность за развитие всех народов, ранее входивших в состав Османской империи – от Албании до Кавказа, от Алжира до Ирака. И это дает ей право на особое покровительство над этими народами. Казалось бы, именно сейчас, когда Соединенные Штаты создали вакуум влияния на Ближнем Востоке, неоосманизм должен был иметь успех. Но он был преподнесен в исламистской упаковке, что не устраивало порой самих исламистов, имеющих совсем другие центры поддержки.
План доминирования в арабском мире провалился. Особенно острыми стали отношения с Египтом, но не только с ним.
Турецкий Центр экономических и общественных исследований опубликовал результаты ежегодного опроса, цель которого – выяснить, как относятся к Турции другие ближневосточные страны. Несмотря на то, что 60% респондентов считают Турцию важным игроком на региональной карте, ее действия в этом качестве вызывают все большее сопротивление. Если в 2011 году положительно к Турции относились 78% опрошенных, в 2012 этот показатель сократился до 69%, а в 2013 – упал до 59%.
Самое сильное изменение к худшему было отмечено в Сирии и Египте. В 2011 году 86% египтян считали Турцию дружественной страной. В 2012 году число сократилось на 2%. В 2013 отношение резко ухудшилось – лишь 38% египтян положительно относятся к Турции.
В Сирии ситуация изначально была менее благополучной. В 2011 году только 44% респондентов сообщили, что относятся к Турции положительно. В 2012 году таких осталось всего 28%, в 2013 – 22%.
При этом 90% ливийцев, 88% тунисцев, 86% палестинцев, 80% жителей государств Персидского залива, 79% подданных короля Саудовской Аравии и 78% граждан Ирана считают Турцию дружественной страной.
Неплохие отношения остаются у Анкары с Ираком, но и тут возможны проблемы. Инженеры Иракского Курдистана подключили собственный трубопровод к существующей со времен Саддама Хусейна магистрали, которая связывает расположенное на севере Ирака Киркукское месторождение (второе по величине в мире) с турецким нефтегазовым терминалом в Джейхане. Начинается строительство второго трубопровода.
Багдаду сделаны некоторые примирительные предложения, но фактически это плата за экономическое отделение Курдистана, который уже сейчас фактически контролируется Турцией. В случае реализации проекта Турция освобождается от внешней нефтяной зависимости.
К неоосманизму это отношения не имеет, как и безвизовый режим с ЕС, полученный за то, что Турция будет принимать депортируемых из Европы нелегальных мигрантов. Идеология уступает место прагматизму.
Дмитрий Зуев