Турецкая армия и их союзнические банды продолжают совершать военные преступления во время оккупации Африна. Они уже разрушили здания в центре города и в деревнях, вывезли контрабандой исторические артефакты и пытались поменять демографический состав населения.
М. С. и его сын С. С. рассказали о том, через что им пришлось пройти.
«Когда турки вошли в Африн, они окружили всех, кто находился в мечети, – говорит М. С. – Они били нас, когда собирали, били в машинах и когда выводили из них. Затем они бросили нас в тюрьму, там нас продолжали пытать, постоянно оскорбляли. Спустя несколько дней они вернулись за нами, и мы вновь подверглись пыткам, в это время я потерял зрение. Через несколько дней нас отпустили. Когда они пришли в третий раз, мне сказали, что я буду обезглавлен. Они спросили, хочу ли я сказать что-нибудь своему сыну. Я сказал: «Сынок, всегда оставайся человеком». Когда я это сказал, они набросились на меня и приставили нож к горлу.
В тот день, когда турецкие войска и их союзные банды вошли в Африн, они начали уничтожать все вокруг. Они вырубали оливковые деревья, грабили исторические места, оскверняли кладбища мучеников, поджигали леса, разрушали мечети и священные места езидов. Они изменили состав населения в Африне, изменили названия районов, деревень, школ и улиц на турецкие. Они выставили фотографии Эрдогана на улицах Африна, привезли банды из Гуты, Дэйр эз-Зора и других мест и поселили их в Африне. Турецкое правительство контролирует здесь все».
В ходе пыток С.С. потерял 70% зрения и рассказал, что с ним произошло: «Когда они вошли в нашу деревню, они собрали людей в мечети и оставили на ночь. На следующий день они вернулись и сказали, что те, кто не молился, должны выйти. Мой отец ушел раньше меня. Как только он вышел, его начали избивать. Потом начали избивать и меня тоже. Затем нас отвезли в деревню Квирмитлик в Шие, где нас пытали всеми возможными способами. О многих вещах мне трудно говорить. Они пытали нас на глазах друг у друга, сказали, что мой отец должен умереть, и велели ему обратиться ко мне с последними словами. Они были в ярости, когда мой отец сказал, чтобы я всегда оставался человеком. После этого они увели моего отца и сказали, что обезглавят его. При мне они спорили друг с другом, обезглавить моего отца или нет, так они играли с нами. После того, как нас отпустили, мы были словно мертвы.
Через несколько дней они опять вернулись и отвезли нас в то же место. Пять человек, среди которых находились и мы, подверглись жестоким пыткам. Они посадили нас в машину и увезли в другое место, где продолжались пытки. Ни еды, ни воды, ни ванной. Пытки совершали турки и курдский переводчик. Они так сильно мучили нас, что мы хотели умереть, мы просили убить нас.
Через несколько дней нас отпустили. Когда я увидел, в каком состоянии находился мой отец, мне стало больнее в два раза. Он лежал на полу, у него не было глаза, и одна сторона тела была парализована. В течение трех дней он ничего не ел и не пил. Мы с отцом находились в такой ситуации неделю. Никто не подошел к нам из-за страха. Бандиты наказали бы любого, кто нам помог.
Потом они вернулись с фотографией, где я делаю знак победы. Они сказали, что пришли за мной, но, возможно, я смогу спастись, если заплачу. Они потребовали 2.000 долларов, которые необходимо было выплатить в течение трех дней. Мы отдали деньги и бежали из Африна, потому что они приходили бы каждый день, пытали нас и требовали деньги.
В Африне с людьми происходит всякое. Дома сожжены и разграблены, осквернены могилы, вывезены артефакты, горит земля, горы, оливковые деревья. Женщин насилуют, а мужчин похищают ради выкупа. Турецкое государство строит новые базы и вырубает ради этого тысячи оливковых деревьев. Они поджигают все вокруг. Единственная цель турецкого правительства – разрушить природу Африна и уничтожить его самобытность и историю. Они пытаются выселить оставшихся людей из Африна, устраивая постоянные пытки и грабежи».