На фоне событий на Украине и некоторые аспекты ситуации вокруг Курдистана становятся предельно ясными.
США и весь “прогрессивный мир” пристально следят за тем, что делает Россия на Украине, где она постфактум, т.е. после вооруженного переворота, который осуществили на Украине крайне националистически настроенные силы, пытается защитить от уже начавшегося унижения по этническому и лингвистическому принципам и от этнических чисток украинцев русского происхождения (т.е. коренное население сформированной руками советских лидеров Украины) и украинцев, говорящих на русском языке (т.е. украинцев, которые испокон веков говорили на чисто русском языке, на котором писал русский писатель Н.В. Гоголь).
Неслучайно, один из первых законов этих “горе-победителей” был закон об языке, фактически запрещающий русский язык на Украине, сделанный в начале 21 века в духе младотурков Кемаля Ататюрка, т.е с опозданием на 100 лет от мирового тренда. Курды Турции, да и остальных стран, где они испытали на себе подобные законы, прекрасно знают, что означает эта практика, а также то, чем она, рано или поздно, кончается.
Ни США, ни страны Западной Европы, к которым обращается Россия, предлагая не допустить негативного и драматического развития событий на Украине, не объясняют реальных мотивов своей политики в этой стране, где они поддержали архаические силы, ополчая против России себя и весь мир под предлогом противостояния “возрождающейся российской империи”. Существо же вопроса – судьба народов Украины, которые без согласия внутри международного сообщества обрекаются на вечную конфронтацию вплоть до превращения Украины в несостоявшееся государство, что было бы позором для Европы, – остается за рамками обсуждения.
Бросается в глаза, что в разных районах мира постоянно повторяется одна и та же ситуация: часть одного этноса внешними силами сознательно, вопреки очевидной опасности включается в состав государства, где доминирует агрессивная по отношению к этому этносу или конфессиональному сообществу инородная и иноконфессиональная группа. И “прогрессивное мировое сообщество” делает это, не предоставляя новому этническому меньшинству, в которое, например, Запад превратил сербов Косова, каких-либо средств для защиты и гарантии своих прав. Это было понятно тогда, это подтверждается сейчас: полно репортажей о том, что самые худшие предположения об условиях жизни косовских сербов оправдались. То, что Запад собирается проделать на Украине, он уже проделал с сербами в Косово, где он силой оторвал этот исторически сербский регион от Сербии, не принимая во внимания ни культурные, ни исторические аргументы, ни принцип территориальной целостности, ни принцип невмешательства, тем более силового, во внутренние дела суверенной страны, но, оказавшимся на теперь уже только косовской территории, сербам Запад не предоставил никаких гарантий выживания в качестве самостоятельного этноса. Не было предоставлено права на самоопределение многочисленным этническим группам и в других частях распавшейся Югославии. Страны СССР разошлись мирно и добровольно, но никто не предполагал, что вскоре их конституции изменятся и дружба народов, бывшая основой согласия на “развод”, уступит место законодательно закрепленному унижению и преследованию части населения по этническому и языковому признакам.
Близкая ситуация в Ираке. За восемь лет жесткой оккупации Ирака коалиция западных стран не смогла разрешить этноконфессиональные проблемы этой страны, которые и изначально предопределяли авторитарную природу власти в этой стране, а сейчас снова привели к утверждению новой авторитарной власти уже в пост-саддамовском Ираке. “Новые крестоносцы” не захотели настоять на признании и реализации принципа федерализации Ирака, с которым шли в Ирак и под который мобилизовывали оппозицию в 2003 году. На этом фоне не приходится говорить о том, что США и их союзники не захотели предоставить независимость курдам Северного Ирака, которые более десяти лет до вторжения коалиции в Ирак жили там своим отдельным, самостоятельным и де факто независимым государством. Принцип федерализма, с трудом включенный курдами в конституцию Ирака 2005 года, фактически был отменен в 2007 году, когда начался отказ от обязательств, под которые США получили курдскую поддержку в 2003 году, да и пользовались ей в последующие годы становления постсаддамовского Ирака (фактически до начала 2014 года).
Сейчас эта ситуация повторяется на Украине, где полярные, несмотря на культурную и языковую близость, этнические группы уже почти 20 лет прямо противостоят друг другу, но до этого борьба принимала политические формы смены президентов, представлявших то запад, то восток страны, сегодня ситуация дошла до вооруженного противостояния и вопрос стал в жесткой форме: или они – или мы. Вооруженный переворот в Киеве был по своему характеру, прежде всего, националистическим, поскольку он был произведен, чтобы заранее решить в свою пользу исход будущих парламентских и президентских выборов, вероятная победа на которых “русского сектора” Украины, несмотря на уход с политической сцены Януковича, абсолютно не устраивала её “западноукраинский сектор”.
Почему США, которые сами формально являются федеративным государством (являются ли реально?), игнорируют утверждение принципа федерализма для снятия тяжелейших противоречий в странах путем их федерализации, а если и где возможно, то и разделения этих стран на независимые друг от друга части, особенно в тех странах, где они могли, как в Ираке, как в странах бывшей Югославии, как сейчас на Украине, прямо влиять на ситуацию в силу сложившихся обстоятельств? Ответ на этот вопрос лежит на поверхности. Особенно ярко ответ на него проявляется в Ираке. Курды дополняют суннитов, совместно они уравновешивают шиитов, сунниты сдерживают курдов в их противостоянии шиитам, с одной стороны, с другой, не позволяя им договориться между собой за счет суннитов. Все стороны заняты, если кто-то выйдет из этой борьбы всех против всех, динамическое равновесие сразу сломается, а у внешних сил исчезнут рычаги контроля над нею. Без обескровливающей их борьбы этносов и конфессиональных общин между собой, что возможно было устроить, организовав там реальную федерацию, такие страны, как Ирак, быстро окажутся независимыми, самодостаточными, и США потеряют рычаги контроля над ними. Или если появятся на месте нынешнего погрязшего в противоречиях Ирака независимый Курдистан, суннитское государство Ирака (возможно, включающее в себя и другие сопредельные районы расселения арабов-суннитов), шиитские государства Юго-востока нынешнего Ирака, то опять же они создадут неконтролируемую со стороны США ситуацию в этом районе. Если Украина станет федеральной, если в этой стране не будет мощных внутренних противоречий, которые порождают там постоянную политическую нестабильность, то у США, расположенных в другой части света и не имеющих на Украине реальных экономических или гуманитарных интересов, не будет шансов влиять на политику этой страны.
Если в Ираке еще можно было бы решить, что США преследуют какие-то экономические интересы, вроде контроля за нефтью, то Украина в отличие от Ирака обладает только геополитическими особенностями, которые и привлекают США, в застарелой злобе стремящихся окончательно взять за горло Россию. Все это Россия видела в Грузии, в еще одной полиэтнической стране, где националистические власти, получив независимость под демократическими лозунгами, сразу же отказались от существовавшего здесь ранее принципа федерализма в отношениях между этническими группами, создав сами себе незаживающую рану. Но США не стремятся излечить эти страны, у них только один интерес, они, наоборот, подогревая здесь нестабильность, стремятся создать условия для включения Украины и Грузии в НАТО или, на крайний случай, для создания на двусторонней основе на их территориях американских баз, не имеет значения военно-морских, авиационных, ракетных, или для ведения противовоздушного или противоракетного наблюдения.
Принцип разделяй и властвуй, предусматривает, что разделение происходит не полностью, не до конца, речь не идет о независимости или самостоятельности, а только о разведении противников на такое расстояние, чтобы они находились в непрерывной, изнуряющей их схватке.
Вадим Макаренко