Збигнев Бжезинский, который скончался несколько дней назад, считался одним из крупнейших специалистов США в области политики. Было у него незадолго до смерти несколько интересных новых идей, которые он успел высказать.Во-первых, Бжезинский считал, что США должны перейти от формата Большой семерки к Большой двойке, т.е. американцы должны управлять миром совместно с Китаем. Это звучало логично в условиях симбиоза экономик двух государств. Парадокс в том, что обе страны с общей кровеносной системой – общей экономикой (США вынесли в Китай свою легкую промышленность, которая продолжает работать на американский рынок) имеют в то же время две мощные военно-политические надстройки, которые смотрят в разные стороны, два независимых государственных аппарата. Проект Большой двойки до некоторой степени разрешает противоречие и стабилизирует положение на планете, ибо противостоять объединенной мощи Чиноамерики не может никто.
Вторая и, по сути дела, главная, фундаментальная идея Бжезинского – это ГПП, Глобальное политическое пробуждение, и методы работы с ним.
По мнению Бжезинского, после Великой Французской революции мир вступил в полосу преобразований, остановить которые практически невозможно. Это означает широкое планетарное стремление к социальному, политическому и национальному освобождению, ко все более острой борьбе самых широких народных масс, все увеличивающейся части населения планеты, за контроль над властью и собственностью.
Суть Нового времени, суть эпохи, открытой Великими революциями (французской и американской) – это стремление индивидов к свободе, стремление широких народных масс к народовластию (включая борьбу за контроль над имуществом, собственностью), а так же, это стремление наций к независимости от других наций или к автономии.
…Это был стратегически мыслящий политик, который решительно отвергал убогие бредни консерваторов в стиле “раз так было прежде, значит так будет всегда”. Мир динамичен. Мир необратимо изменился благодаря великим революциям, которые далеко не окончены. Он превратился в гигантскую лабораторию, в которой массы постоянно проявляют активность, пробуют свои силы в борьбе за власть и собственность. И у этой борьбы много измерений – политическое, экономическое, национальное, международное. В условиях ГПП нации или этноконфессиональных групп не хотят больше терпеть контроль над собой, в том числе контроль Америки: Бжезинский очень откровенен.
Суть современной эпохи в незаконченности революций. Мир погружен в пучину непрерывных перемен. И это напрямую бьет по интересам США – господствующей сверх-державы. Какой же выход? Вот теперь самое важное, на мой взгляд.
Бжезинский считал, что силы ГПП таковы, что остановить их невозможно. Это принципиальный вывод – остановить силы, развязанные великими революциями, невозможно и это урок для для Мубарака, для Асада, для Китая. Диктатуры рано или поздно не выдерживают натиска народных восстаний и национально-освободительных движений. Правительства, подавляющие крупные национальные меньшинства, рано или поздно утратят контроль над их территориями (о чем следовало бы помнить, например, Эрдогану).
Но ГПП имеет так же международные аспекты. Поэтому, как бы не было сильна Америка, она, в конечном счете, не может противостоять силам ГПП, борющимся против ее господства. Но если вы не можете победить кого-то, вы можете… возглавить его и направить против своих противников.
Сегодня наблюдаем похожий процесс на Ближнем Востоке, где США используют курдское национальное движение против 4-х централизованных государств, против режимов, которые претендовали на контроль над регионом (Сирия, Турция, Ирак, Иран). В принципе, это несет на данном этапе истории освобождение Курдистану. В чем-то интересы США и курдов совпадают. Но одновременно американцы пытаются сделать Курдистан зависимым от своих решений. Получится ли у них? Это будет зависеть от воли курдов и других народов региона. Это будет напрямую зависеть от того, насколько решительно жители Курдистана готовы отстаивать власть народных собраний, конфедерализм, идеи демократической автономии, принципы кооперативной экономики.
Михаил Магид, востоковед