Во внутренней политике Турция подавляет СМИ и судебную власть, сталкиваясь также с курдской проблемой, во внешней – имеет трудности в отношениях с Россией и Евросоюзом, отмечает бывший посол ЕС в Турции Марк Пьерини.
Турция мечтает о величии Османской империи, однако ряд проблем делают эту мечту невыполнимой, пишет французский дипломат, бывший посол ЕС в Турции Марк Пьерини в статье для «The National Interest».
Кажется, что Турция сейчас находится в выигрышном положении. Страной управляет мощный и не имеющий соперников президент Реджеп Тайип Эрдоган, за которого в августе прошлого года на выборах проголосовало более половины избирателей. Его Партия справедливости и развития после проигрыша июньских выборов смогла реабилитироваться на ноябрьских. Кроме того, впервые в этом году на территории Турции (в Анталье) состоялся саммит G20, и кажется, что после решения проблемы с беженцами может открыться новая эра в отношениях страны с Евросоюзом, отмечает дипломат.
«Это идеальная политика? Не совсем. Страна сталкивается с трудностями на нескольких фронтах. Во внутренней политике, лидерство (Эрдогана – ред.) подавляет СМИ, судебную власть и все в большей степени собственное курдское население. Во внешней – отношения Анкары с Западом остаются напряженными, ближневосточная политика терпит крах, и страна вовлечена в сильный, личностный и, возможно, долговечный конфликт с Россией», — пишет Пьерини.
Дипломат напоминает, что в ближневосточной политике с 2009 года Турция придерживалась концепции «ноль проблем с соседями», однако эта политика прекратилась после революций в Египте, Ливии и Сирии, а сама страна также переживает напряженные отношения с Ираном, Израилем и Ираком. Ситуация ухудшилась после того, как террористическая группировка «Исламское государство» объявила себя халифатом, начала применять невиданное насилие и взяла в заложники турецких граждан в Мосуле. В результате курды Ирака и Сирии стали лучшей «буферной силой» в борьбе против ИГ, вплоть до того, что им оказывают политическую и военную поддержку Запад и Россия, считает дипломат.
С точки зрения Анкары, теперь ситуация поменялась: угроза создания независимого Курдистана на южных границах Турции возвращается, усложняя отношения с курдами, в то время как Демократическая партия народов, имеющая курдское происхождение, стала третьей по величине парламентской группой в Турции.
На этом фоне, отмечает Пьерини, произошли два события, изменивших ситуацию для Турции в худшую сторону.
Первым из них стала операция России в Сирии, которая помешала Турции добиться отставки Асада и создания бесполетной зоны над северной Сирией, официально требовавшейся для защиты сирийцев, а фактически, чтобы помешать территориальной экспансии курдов. Поддержка, которую им оказывает Россия, усложнила ситуацию для Турции, которая также с тревогой смотрит на тайную помощь американцев Отрядам народной самообороны Западного Курдистана, отмечает дипломат. Анкара стремится помешать этим отрядам пересечь западный берег реки Евфрат, и, возможно, контролировать большую часть сирийской границы.
При этом в политическом отношении в дискуссиях, касающихся соглашения по Сирии, сейчас доминируют Россия и Иран, и Турции придется адаптироваться к новой реальности.
Вторым событием, нарушившим планы Анкары, стали теракты в Париже 13 ноября. Это привело к новым решениям относительно военных операций не только со стороны Франции, но и Великобритании и Германии, которые теперь оказывают давление на Турцию, чтобы та стала активным участником коалиции против ИГ и приложила больше усилий для закрытия участка сирийской границы, все еще находящегося под контролем группировки.
Подобный поворот событий ставит Анкару в тяжелое положение, поскольку ее приоритетными целями было поражение Рабочей партии Курдистана в восточной Турции и северном Ираке, а не ИГ, и поддержка сирийских туркоман в северо-западной Сирии. В свою очередь инцидент с самолетом Су-24 усугубил ситуацию, добавив долю неопределенности в сложные отношения между Анкарой и Москвой.
В то же время, кажется, что отношения Турции с Европой улучшаются. Пьерини упоминает соглашение по беженцам, которого достигли стороны во время саммита. Однако обещания Евросоюза по поводу введения безвизового режима с Турцией и вступления страны в ЕС политически непопулярны в Европе. Кроме того, ЕС, кажется, не использует свое влияние для улучшения ситуации с верховенством права в Турции, где власти усиливают контроль за СМИ и судом, отходя от европейских стандартов, но при этом претендуя на то, чтобы активизировать переговоры по вхождению в союз.
Однако эта ситуация, считает дипломат, устраивает обе стороны. Анкара предпочитает видимость активного диалога с ЕС, в то время как Евросоюз не хочет включать в свой состав «эрдогановскую версию Турции», но предпочитает об этом громко не говорить.
Взгляд на турецкую внешнюю политику все больше разрывается между амбициями и реальностью, между ее корнями и сложными внешнеполитическими решениями, которых требуют текущие конфликты. Во внутренней политике Эрдоган постоянно оспаривает наследие первого президента страны Мустафы Кемаля Ататюрка, который ориентировался на Запад в вопросах образования, стиля жизни, культуры и роли религии. В то же время нынешняя архитектура, относящаяся к вопросам войны и безопасности, а именно – членство в НАТО, статья 5 устава организации о коллективной самообороне и использование противоракетного щита – не могут быть поставлены под сомнение, так как они жизненно важны для страны.
Ранее Эрдоган поддержал идею вернуться к прошлому величию Османской империи, однако эта мечта спотыкается о нынешнюю ситуацию с ИГ, спор с Россией, а также о курдскую проблему.
В 2016 году, вероятно, Турция останется непростым партнером Запада, лавирующим между НАТО ради безопасности, Евросоюзом по экономическим вопросам, своими националистическими склонностями и недоступной мечтой о величии. Дальнейшее ухудшение состояния верховенства права в стране, а также усиление враждебных тенденций на юго-востоке страны, где проживают курды, могут еще больше отдалить Турцию от ЕС в самый неподходящий момент, заключает Пьерини.