Современные СМИ зачастую искажают облик войны в Сирии и Ираке. Сложно сказать, чего тут больше: пропаганды или просто ошибок, связанных с оптикой, с нежеланием видеть и замечать изменения в ходе войны.Российские СМИ говорят об армии Асада, западные СМИ – о правительственных силах Сирии и Хизбалле. Но в действительности силы Асада понесли огромные потери. Многие члены шиитской секты алавитов погибли, а сама ее численность не очень велика – 12% населения Сирии. Кроме того, качество большинства подразделений Асада, судя по мнению российских военных экспертов, довольно низкое. Поэтому на первый план выдвигаются сейчас другие силы, воюющие на стороне алавитского режима Асада.
Ливанская шиитская организация Хизбалла, воюющая в Сирии, в составе шиитской коалиции, представляет собой крупную военную силу. Это опытные партизаны, заточенные некогда под борьбу с израильской армией, а в последние годы в ходе войн в Сирии они существенно увеличили военный опыт, приобрели навыки проведения крупных фронтовых операций. У них есть танки и тяжелая артиллерия. Общая численность вооруженных сил Хизбаллы 20 тыс, при 20 тысячах резерва, но далеко не все из них находятся на территории Сирии.
Не Хизбалла составляет основу “т.н. сил Асада”. И не отряды хазарейцев-шиитов, которых иранцы набирают среди 1,5 млн беженцев.
Эти силы воюют благодаря иранскому финансированию и подготовке, Хизбалла – ударный кулак Ирана, созданный первоначально для борьбы с Израилем.
Несомненно, важна роль иранских вооруженных сил из корпуса специальных операций Кодс (Иерусалим). Однако, те силы, которые иранцы задействовали в Сирии, не слишком велики. Они насчитывают 5-7 тыс бойцов.
Наиболее крупной силой, воюющей в Сирии на стороне Асада, являются подразделения иракских шиитов. Их численность достигает 20 тыс единовременно находящихся на сирийской территории бойцов.
Иракская милиция (добровольческое ополчение) называется Силы народной мобилизации – Хашд аль Шааби. Изначально эти организации добровольцев были созданы для борьбы с ИГИЛ в 2014 г после взятия боевиками ИГИЛ Мосула, когда под его ударами буквально рассыпалась иракская армия и боевики находились на подступах к Багдаду. Различные силы приложили в то время руку к созданию ХаШ.
Во-первых, ХаШ были созданы благодаря фетве, изданной одним из главных духовных лидеров шиитского мира Аятоллой Али аль-Систани. Согласно его фетве, «любой, кто пожертвует собой ради защиты страны, семьи и чести, будет признан мучеником».
Во-вторых, ХаШ изначально создавались по партийному, групповому и племенному принципам. Это зонтичная организация, в которую входят 40 различных группировок и партий. ХаШ – не армия, а добровольцы, высоко мотивированные, отправившиеся на войну по собственному решению, изначально для того, чтобы защитить свои дома и близких (ИГИЛ массово уничтожал и изгонял шиитов). Обратная сторона – отсутствие однородной структуры: человек шел на войну вместе с жителями родного села или города, членами своей племенной группы, организацией этих людей в соединения занимались популярные в его регионе шиитские партии и движения.
В-третьих, ХаШ были организованы при значительной поддержке Ирана (военной, финансовой, организационной, политической). Именно иранцы, прежде всего командующий корпусом Кодс, генерал Касем Сулеймани, руководили успешной обороной Багдада от ИГИЛ.
В-четвертых, важную роль в организации финансирования и вооружения ХаШ сыграло правительство Ирака. И тут надо учитывать, что в Ираке у власти находятся шииты, представляющие 3 влиятельных клана. Правящая партия Дава (Хизб аль-Да’ва аль-Исламийя — Партия Исламского Призыва), расколота на 2 течения, одно возглавляет бывший премьер-министр Ирака Малики, второе, ныне господствующее, нынешний премьер Абади. Третье течение, независимое от Дава, возглавляет влиятельный в Ираке шиитский клирик Муктада Садр. Все три течения включились в организацию ХаШ, внутри которой они создали и поддерживают отряды своих сторонников.
Связь Ирана с ХаШ огромна. И не только потому, что целый ряд групп, которые сформировали ополчение, являются чисто про-иранскими и финансируются Ираном (до 80% состава ополчения). ХаШ возглавляет Абу Махди Аль-Мухандес, про-ирански ориентированный лидер. Но и сама правящая иракская партия Дава была тесно связана с Ираном в годы ирано-иракской войны. Конечно, эта партия во многом ориентирована и на Америку просто в силу той поддержки, которую американцы оказывают Ираку в области экономики, поставок вооружений и военной помощи в борьбе с ИГИЛ. И вряд ли руководство иракских шиитов хочет быть проглоченным Ираном. Но…
Шииты составляю меньшинство мусульманского мира, не более 10-15%. Они в той или иной мере ориентированы на Иран, и не потому, что в восторге от данного государства (многие из них не согласны с его политикой и идеями), а потому, что для них это вопрос выживания. Геноцид шиитов, организованный ИГИЛ, усиление радикальных суннитских течений, финансируемых саудитами и Катаром, наглядно показали шиитам, что их ждет в случае победы на Ближнем Востоке подобных сил. Поэтому шииты, как бы они не были расколоты, вынуждены держаться вместе – от Ливана до Афганистана. И это на руку Ирану, который выступает в роли центра организации шиитских сил.
ХаШ продемонстрировали высокую эффективность в борьбе с другой добровольческой организацией – ИГИЛ. Именно ХаШ спасли от физического уничтожения 20 млн шиитов Ирака. Вообще, роль добровольческих отрядов в иракско-сирийской войне огромна и это демонстрирует большие военные возможности добровольцев, т.е. ополчений (милиций) в современном мире. Вероятно, это сыграет роль войнах будущего.
Однако было бы большой ошибкой думать, что ХаШ – просто милиция, добровольческая полу-партизанская армия, которой оказывает поддержку иранцы. Это только часть реальности. На самом деле ХаШ официально включены в 2016 г в состав иракской армии (при этом они сохранили свою структуру и влиятельных полевых командиров), получают большие деньги от правительства Ирака, иракские инженеры восстанавливают старую тяжелую технику, а правительство приобретают новую для передачи ХаШ. 100-150 тыс боевиков ХаШ находятся на содержании не только Ирана, но и правительства Ирака, которое платит им деньги, позволяя, таким образом, содержать их семьи. И, как уже говорилось, обе фракции правящей партии имеют союзников внутри ХаШ (как и сторонники Муктады Садра).
Все шиитские силы тесно переплетены между собой, как бы они не враждовали. 20 тыс боевиков ХаШ, воюющих в Сирии на стороне Асада – органическая часть иракских вооруженных сил. Они находятся на острие войны не только против ИГИЛ (например, в Мосуле), но и активно действуют в западной Сирии против суннитских повстанцев.
Война в Сирии и Ираке, это не две разные войны, а одна война. И ее ведут силы шиитов не только против ИГИЛ, но и против суннитских анти-асадовских повстанцев (в отличие от Ирака, в Сирии сунниты составляют большинство населения).
Ирак и т.н. режим Асада чрезвычайно фрагментированы, разделены на множество группировок и кланов (Дава расколота, Хизбалла и иранцы формируют свои отряды уже из сирийцев на территории Сирии, корпуса сирийской армии действуют независимо друг от друга и центрального руководства и т.д.). Все это так же на руку персам, выступающим в роли политического и военного центра шиитов.
Существуют коридоры между Сирией и Ираком, через которые подразделения ХаШ перебрасываются туда и обратно. Когда и если заслон ИГИЛ будет целиком убран с иракско-сирийской границы, Ирак, как и Сирия в общем перестанут существовать как отдельные территории. Потому что тогда иранцы получат возможность быстро перебрасывать и концентрировать свои силы в любой точке региона от ливано-израильской границы до Афганистана (где живет около 4 млн шиитов-хазарейцев). Будет только Великий Иран, новая сефевидская империя?
Наверное, не стоит преувеличивать. Хайдер Аль-Абади, премьер-министр Ирака, стремится сохранять независимость от персов и это отчасти осуществимо, потому что правительство Ирака богато, благодаря иракской нефти, а кроме того, имеет независимый от Ирана источник поддержки – США. Иракский шиитский клирик Муктада Садр, у которого есть своя фракция внутри ХаШ, высказывался против поддержки алавитского режима Асада, и его сторонники не участвуют в войне в Сирии. Асад несравненно слабее, но и он может, в какой-то мере маневрировать между РФ (которая оказывает ему военную поддержку) и Ираном.
Но как уже говорилось выше, шииты обречены в той или иной мере держаться вместе благодаря реалиям Ближнего Востока. Потому что победа радикальных суннитских сил означает, что никаких шиитов или алавитов ни в Ираке, ни в Сирии не останется. И это отчасти связано с тем уроком, который преподал шиитам ИГИЛ.
***
Ближний Восток стал непредсказуем. Что, если американцы сумеют закрыть границу Ирака и Сирии, опираясь на дружественные им формирования курдов и суннитов СДС – Сирийские демократические силы? Впрочем, курды пока не проявляли никакого интереса к подобным планам… Что, если американцы развяжут войну с Ираном? Или шииты начнут все же конфликтовать между собой? Все возможно. Тем не менее, иранский сценарий, о котором идет речь, может быть реализован.