Массовые протесты в разных городах Марокко в минувшее воскресенье достигли своего апогея. По некоторым данным, на улицы столицы страны Рабата вышли до 250 тысяч человек. Не исключено, что этим летом в Марокко возвращается «арабская весна». О социально-экономических причинах этого протеста обозревателю «Росбалта» рассказал специалист по Ближнему Востоку, историк Михаил Магид.— Когда и из-за чего начались протестные выступления в Марокко?
— Протесты в этой стране вспыхнули после того, как в октябре 2016 г. погиб торговец рыбой при попытке забрать из ковша экскаватора конфискованную у него полицейскими рыбу. Это и вызвало первое недовольство. Тут стоит вспомнить, с чего началась «арабская весна» в Тунисе. Поводом там послужило публичное самосожжение 17 декабря 2010 г. уличного торговца фруктами и овощами Мохаммеда Буазизи, чьи товары были конфискованы властями (возможно, из-за его отказа дать взятку полицейским). Сходство событий в Марокко с событиями в Тунисе просто потрясающее. Но выступления резко усилились после того, как был арестован лидер протестующих Насер Зефрази.
— Как развивались события дальше?
— Сначала демонстрации всколыхнули регион Риф на севере страны, традиционно оппозиционный марокканской монархии. Но затем движение стало стремительно распространяться по всей стране. Власти ответили новыми репрессиями. 120 человек были арестованы, и, по некоторым сведениям, их подвергли пыткам. Такие организации как «Международная амнистия» и «Репортеры без границ» осудили жестокое обращение полиции с журналистами и демонстрантами. В ответ тысячи людей вышли на новые акции. Движение охватило все регионы страны, и его география расширяется. Затем участники приехали в столицу для проведения совместной демонстрации. В общей сложности в протестах в столице Марокко Рабате 12 июня приняли участие до 250 тысяч человек (хотя есть куда более скромные оценки). Гнев населения вызвали массовые репрессии против критиков режима, журналистов и блогеров, а также (вы будете смеяться) коррупция. Многие выступили в поддержку региона Риф. Это было крупнейшее протестное шествие в истории страны.
— Кто участвует в движении?
— Самые разные группы населения — известные блогеры, журналисты, правозащитники, интеллигенция, множество политических партий. Очень много молодежи, фактически она составляет ядро протестующих. Марш 12 июня возглавили исламисты. Хотя некоторые участники шествия считают, что ярко выраженного лидера не было: просто исламисты прибегли к трюку, они шли впереди шествия и вдобавок привели своих жен и детей, чтобы создать впечатление массовости.
— Каковые перспективы у этого движения?
— У марокканских протестов есть одна особенность — многие их участники отвечают на насилие полиции ударами ножей и градом камней. Другие уговаривают их этого не делать и выступают за сугубо мирные протесты — сломали тебе ребра, имеешь право жаловаться.
— Может, в таком случае о революции говорить рано?
— Может и так, но зная, что подобные движения распространяются в арабских странах подобно пожару, я бы не исключил возможность революции.
— Политику нынешнего короля Марокко Мухаммеда VI можно скорее охарактеризовать как движение по пути умеренных демократических реформ (расширение прав женщин, общедемократических прав и свобод). Чего же тогда требуют демонстранты?
— Действительно, в Марокко проводятся политические реформы. Это стало реакцией королевской власти на «арабскую весну» и попыткой ее предотвратить. В результате, на парламентских выборах в этой стране победили умеренные исламисты из Партии справедливости и развития (ПСР) — политического крыла движения «Братьев-мусульман». Это то же самое движение, представители которого пришли к власти на выборах в Египте (после чего их свергли военные). Но ПСР в Марокко не стала требовать радикально изменить общество. Эта партия уживается с монархией, выступает за расширение строительства социального жилья, чем снискала определенную популярность…
Тем не менее, надо понимать, что многие марокканские партии, как, кстати, и профсоюзы, это не более чем марионетки короля, фальшивки. Это хорошо понятная нам ситуация. Правда, о ПСР я бы так не сказал. Но и эта партия не является какой-то радикальной группировкой, требующей свергнуть монархию. Впрочем, в Марокко есть и влиятельные оппозиционные исламистские группы, которые выступают за свержение монархии.
Однако верховная власть — в руках короля. В сущности Марокко остается диктатурой, несмотря на некоторую поверхностную демократизацию. И как показали эти события, стоит только подняться голосам критиков, их ждут тюрьма и пытки. Отчасти этим и объясняются протесты — люди в той или иной степени верили, что страна меняется или, по крайней мере, может измениться к лучшему, а их обманули.
— Насколько сильны в стране традиционалистские настроения? Какова роль традиционалистов и исламских фундаменталистов в этом протестном движении? Не получится ли так, что марокканская революция окажется очередной «революцией назад», наподобие иранской исламской революции 1979 года и не столь давней египетской революции 2011 года, завершившейся победой исламистов, а затем восстановлением военной диктатуры?
— Я бы не стал однозначно оценивать события в Египте и, тем более, в Иране. Насчет роли исламистов. Исламисты, как и все остальные политические партии, сегодня пытаются возглавить это движение. Однако в основе своей оно является нерелигиозным и непартийным. Это движение можно рассматривать как спонтанное выступление населения, прежде всего интеллигенции и молодежи против режима.
— Хотелось бы понять, что составляет основную причину протеста в марокканском обществе. Бедность, безработица, отсутствие социальных лифтов, политические репрессии?
— Нужно понимать социально-экономическую ситуацию в Марокко. Это сильно коррумпированная страна с высокой бедностью и безработицей, особенно среди молодежи. Каждый третий молодой человек в Марокко — безработный. В итоге, поднялось спонтанное движение против коррупции и пыток, за демократизацию страны.
Я не думаю, что исламисты в состоянии сейчас взять это движение под контроль. Но есть некая специфика арабских стран. Революции в них делает 3-5% населения, причем среди участников египетской революции было много хорошо образованных людей (студенты, айтишники, разного рода специалисты, квалифицированные рабочие). В арабских революциях исламисты хотя и имеют влияние, но не выступают обычно в роли инициаторов движения и не контролируют его в целом. Но когда такие движения свергают диктаторов, то случается, что большинство населения или очень значительная его часть голосует за исламистов.
То есть получается, что свергает диктатуру 3-5% населения, из которых большинство — вовсе не исламисты. Но потом больше половины населения голосует за исламистов, которые объясняют, что они введут шариатское законодательство, после чего наступит всеобщее счастье. Как будет развиваться ситуация в Марокко, затухнет ли движение или превратится в революцию, аналогичную египетской, пока сказать сложно.
Беседовал Александр Желенин