Мухамад Хаджи (член Ассамблеи Партии Будущего Сирии (ПБС) — «Hizbi Syria Musteqbel» и председатель провинции Алеппо) поговорил с «ФратНьюс» о том, как вдохнуть жизнь в сирийскую политику. Хаджи рассказал о проекте и политической программе новой партии, родившейся в Ракке несколько недель назад, и о возможном урегулировании сирийского кризиса.
Мухамад Хаджи рассказал, как люди, прибывающие из всех частей и провинций Сирии, присоединились к партии, чтобы ответить на один важный вопрос: «какую Сирию мы хотим?»
Хаджи добавил: «Мы согласны друг с другом, что сирийский кризис не может быть решен извне, и что сирийский народ найдет решение, если все будут бороться вместе, плечом к плечу».
«Ракка была освобождена силой народов Сирии», — сказал Хаджи. — «Мы хотели, чтобы этот съезд объединил всех в этом городе.
Что касается развития отношений с другими политическими партиями в Сирии, Хаджи заметил: «Нам нужна новая система, новая система правосудия, поэтому мы готовы встретиться со всеми политическими партиями и силами в Сирии, и мы готовы рассказать им нашу программу и выслушать их программы».
Хаджи считает, что Африн был отдан Турции для того, чтобы совершить удар по Восточной Гуте: «То же самое произошло с Джараблусом и Бабом, проданными в обмен на Алеппо». Но это, по мнению Хаджи, не поможет найти решение: «Продажа Сирии не может способствовать обретению мира».
За последние семь лет войны в Сирии появилось множество партий, организаций и структур. Ваша партия появилась совсем недавно. Какова цель создания этой партии?
Когда началась гражданская война, семь лет назад, мы хотели создать фронт. Мы пытались учесть все мнения и особенности всех жителей Сирии. Мы призывали народы Сирии принять в этом участие. Потому что это сирийская проблема, и она должна быть решена. Но этого не произошло, и по прошествии нескольких дней сирийский вопрос вышел за пределы Сирии. В Сирии раньше был один режим и связанные с ним партии. А были также партии, которые называли себя оппозицией. Но эта 7-летняя война еще раз показала нам, что между всеми этими партиями нет никакой разницы, у всех одинаковый менталитет. Семилетняя война также породила политический вакуум. Это пространство нужно заполнить. Мы говорили, что какая-то интеллигенция должна собраться и что-то сделать, чтобы заполнить эту пустоту. Мы решили создать Партию Будущего Сирии, чтобы выработать новое политическое понимание.
Не могли бы вы рассказать немного о процессе организации этой партии? Какой вопрос является самым важным, вокруг которого была создана партия?
Представители интеллигенции, собравшиеся вместе, в течение более 6 месяцев вели переговоры, проводили встречи и упорно трудились над созданием этой партии. Есть не только арабская интеллигенция, есть курды, армяне, сирийцы, туркмены. Здесь люди со всех концов Сирии. Потому что кризис в Сирии это не просто кризис, связанный с арабским или курдским народом, это вопрос, который касается всего сирийского народа. Все пострадали в этой 7-летней войне, и сейчас мы зашли в тупик. Вопрос, который мы задавали себе и людям, с которыми мы встречались, был такой: «Какую Сирию мы хотим?» Я думаю, что партия была создана, чтобы ответить на этот вопрос, попытаться дать ответы на него.
Есть ли у вас ответ на вопрос, какую Сирию вы хотите?
Да, у нас есть. В основном этот ответ появился, когда мы говорили о демократической, справедливой, свободной и децентрализованной Сирии. На съезде мы фактически об этом же и говорили. Мы также хотели, чтобы эта партия не была ограничена географией только Северной Сирии или несколькими сирийскими провинциями. В съезде приняли участие люди со всей Сирии: Тартус, Алеппо, Идлиб… после этого мы подготовили устав, принципы и политическую программу нашей партии и отправились на съезд. В нем приняло участие 800 делегатов и 200 гостей. На съезде был выбран 81 человек в партийный совет, а также лидер партии и его заместители.
Вы определили путь решения сирийского кризиса?
Мы исходим из единства народов Сирии. Именно поэтому мы пытались собрать людей из каждой провинции. Прежде всего, мы действовали на том основании, что все страдают от этого кризиса и войны. После этого мы решили, что нужно бороться плечом к плечу, вместе, учитывая наши различия и особенности. Мы договорились, что этот кризис не может быть решен извне и что сирийский народ должен решать его сам.
Партия была создана в Ракке: имеет ли это место особое или символическое значение?
Для нас ни один город в Сирии не отличается от другого. Но Ракка была столицей ДАИШ. Их тирания была свергнута и город был освобожден Силами Демократической Сирии (СДС). В СДС были не только курды, а были все народы Сирии, и Ракка в конечном итоге была освобождена силами народов Сирии. Мы хотели, чтобы съезд восстановил этот дух единства.
Вы новичок на политической арене. Как вы относитесь к другим организациям в Сирии, движениям на Ближнем Востоке и международному сообществу?
Наша партия была мишенью для некоторых кругов и некоторых региональных властей. Они атаковали и критиковали нашу политическую программу, наше правление, еще до того, как прочли их. Но мы поддерживаем отношения как с независимыми патриотическими деятелями, так и с региональными и международными силами. Наша главная цель — спасти Сирию от кризиса и заложить основы демократической, единой и свободной страны. Это все, что имеет значение для нас. Для нас важно, что говорят люди. Кровь этого народа проливалась в стране 7 лет. Мы хотим остановить кровопролитие. Поэтому мы говорим о политическом решении: давайте услышим программы друг друга.
Алеппо — один из городов, где непосредственно проходили военные действия. До сих пор вокруг Алеппо война продолжается. Как ваша партия относится оккупации и какое будущее для Сирии вы ожидаете?
Да, например, мы говорили о районе Алеппо Шейх-Максуд. Этот район по сравнению с Алеппо очень маленький. Но благодаря сопротивлению Алеппо он остался «в живых». Если бы Шейх-Максуд пал, Алеппо бы тоже пал. Врагу противостояли все народы Алеппо: курды, арабы, армяне. Они и составили военную силу. И эта сила не была извне. Мы боролись вместе, плечом к плечу в течение 6 лет. Большую часть времени и режим атаковал район, и группировки атаковали. Однако потом люди Шейх-Максуд доказали свою силу. Через некоторое время, режим пал, но если бы не Шейх-Максуд они не могли бы выжить. Почему я говорю о Шейх-Максуд? Потому что на самом деле Шейх-Максуд был примером для всей Сирии. У нас не было оружия, у нас не было еды, но у нас было единство. Этот народ победил ни оружием, ни чем-либо еще, а своей волей и единством, а затем освободил многие кварталы Алеппо.
Проведен ряд встреч как на региональной, так и на международной арене по урегулированию сирийского кризиса. Наиболее заметными были Женева и Астана. Что ваша партия предлагает этим переговорам?
Сирийский кризис должен быть решен внутри Сирии. Мы независим ни от кого: некоторые политические силы, пытались объяснить это и раньше. Мы также призываем к этому и тех, кто называет себя оппозицией режиму. Но все они были объявлены террористами или сторонниками режима. Кризис углубился, и обе международные державы, а также региональные силы вошли на сирийскую территорию. Но сирийский народ этого не хотел. Именно в этот момент мы решили создать партию. Мы видели необходимость заполнения этого политического вакуума, необходимость сказать этим державам, чтобы они покинули Сирию, и пусть сирийский народ сам решает свое будущее. Нам нужна новая система правосудия. Для этого мы готовы встретиться со всеми политическими партиями и силами в Сирии. Мы готовы рассказать свою программу и послушать их предложения. Если мы не объединимся, то преодолеть кризис будет очень сложно.
Вы упомянули вмешательство региональных и международных держав в кризис в Сирии. В итоге была заключена грязная сделка по поводу Африна, была позволена оккупация Африна турецким государством. Какое решение есть у вашей партии для оккупированных территорий Африна и Сирии?
Почему они отдали Африн турецкому государству? Чтобы получить восточную Гуту. Ранее они продали Джарабрус и Баб Алеппо. Будет ли сирийский кризис разрешен путем продажи Сирии таким образом? Всё это — последствия вмешательства международных и региональных держав в сирийский кризис. Мы не считаем такие сделки решением проблем. Мы не считаем, что такие действия допустимы и не принимаем их. Например, является ли Африн единственной целью турецкого государства? Нет. Они хотели бы, чтобы вся территория от Алеппо до Ирака находилась под их контролем. Мы считаем, что сирийский кризис будет решен путем политических и дипломатических переговоров, посредством диалога. У нас нет вооруженных сил. Мы предвидим политическое решение, а не вооруженное. Режим также верил в решение проблемы с оружием. Но разве у них что-то получилось? Нет. Только разрушения, грабежи, смерть, которые длились десятилетиями. Однако мы считаем, что в конечном итоге политическое решение будет иметь право голоса.