Политический ландшафт Ближнего Востока изменился необратимо. Реальностью стало крушение ряда арабских государств — Ливана, Сирии, Ирака, Йемена и Ливии (но о последней разговор особый). Сначала в образовавшемся на их месте хаосе попытался укрепиться «Исламское государство Ирака и Леванта»(ИГИЛ). Но после поражения ИГИЛ ситуация переменилась. Теперь Иран укрепляется и постепенно подчиняет себе регион. Эта политика проводится персами на двух уровнях.
Первый уровень связан с созданием шиитских добровольческих ополчений — милиций, которые вооружает, тренирует и использует в военных конфликтах Иран. Эта модель была успешно внедрена и обкатана в Ливане и теперь внедряется в других странах региона.
Ливанская шиитская милиция Хизбалла (она опирается на 1,5 млн ливанских шиитов) стала самой серьезной военной силой в этой стране и подчинила правительство. Последнее автономно в вопросах экономики и социального обеспечения, но в военных и дипломатических вопросах зависит от Хизбаллы и Ирана. Сегодня та же модель внедряется в Ираке — американские аналитики считают, что до 30% ополчения шиитов Хашд аль-Шааби состоит из про-иранских сил и подконтрольно Ирану. Аналогичные структуры на базе Хизбаллы пытаются строить и в Сирии. Нечто подобное происходит в Йемене. Таким образом, одно направление иранской политики — взятие стран под контроль с помощью аналогов Хизбаллы. Общая численность всей сети шиитских милиций оценивается в 150 — 200 тыс.
Если иранцам удастся ликвидировать заслон ИГИЛ на границе между Сирией и Ираком, они получат возможность быстро перебрасывать и концентрировать эти силы в любой точке региона, что дополнительно усилит военное и политическое влияние Ирана.
Второй уровень — проникновение в военные и политические структуры арабских государств. Это превосходно получилось в Сирии. Здесь иранцы контролируют часть вооруженных сил Асада, в то время, как значительные группы асадовских военных ориентируются на иранцев. В Сирии алавиты (связанные с шиитским исламом), составляют лишь 10-12% населения, тогда как суннитское большинство враждебно или не лояльно алавитскому клану Асада. Поэтому Асад не сможет править в Сирии без иранской оккупации.
В Ираке правит партия шиитского большинства Дава; внутри нее есть те, кто считает Иран одним из самых близких союзников, наряду с США (нынешний премьер Абади), и те, кто хочет самого тесного и близкого союза исключительно с Ираном (набирающий популярность бывший премьер Ирака Нури Малики). Кроме того, по некоторым данным, иранцы контролируют в той или иной мере Минобороны Ирака.
***
Израильский генерал, зам начальника генштаба Яир Голан недавно рассказал в интервью о своей беседе с британским генералом Адрианом Брэдшоу, заместителем Верховного Главнокомандующего ОВС НАТО В Европе. После примерно 10 минут беседы, в ходе которой обсуждался Иран, британец прервал Голана, сделав следующее любопытное замечание : «Господин Голан, Иран для Европы — не проблема, а решение. Если мы заинтересованы в стабильности на Ближнем Востоке, тогда Иран — это решение.» В ответ Голан сказал, что Израиль видит это совершено иначе, чем европейцы.
США сейчас стали меньше интересоваться Ближним Востоком и их интересы смещаются в другой регион (Восточную Азию). Для Евросоюза Иран — вообще не угроза. Иран в состоянии ликвидировать все радикальные сунни-элементы в Ираке и Сирии, а этого европейцы и хотят, так как они устали от терактов. Кроме того, Евросоюз заинтересован в экономическом партнерстве с Ираном, чей рынок и огромные природные богатства привлекательны для европейских корпораций.
У части экспертов США иное мнение. Некоторые американские аналитики считают, что Иран не способен создать инклюзивные политические модели в Сирии и Ираке. Иными словами, иранская империя, основанная на фундаменте шиитского ислама, не сможет интегрировать 20 млн сунни, живуших в этих странах. Шиитские режимы будут в той или иной мере враждебны суннитам. По мысли американцев, такое положение дел будет постоянно порождать новые версии ИГИЛ среди суннитов, создавая угрозу не только для Ирана, но и для США и Евросоюза.
Это возможно. Но это не обязательно принесет вред Ирану. Совершенно наоборот, такое положение дел способно укрепить иранское влияние. Возможно, на всем пространстве от Ливана до Афганистана будет доминировать Иранская империя и их шиитские прокси. Бунты суннитов будут жестко подавлять, уничтожая все, что хотя бы отдаленно напоминает ИГИЛ, Аль-Каиду и другие (запрещенные) группировки суннитских джихадистов. Чем больше будет угроза таких бунтов, тем больше Багдад и Дамаск будут нуждаться в иранском пристуствии.
Есть и еще одна возможность: союз между шиитами и частью суннитских исламистов — с Братьями-мусульманами.
Михаил Магид, востоковед