Современная мировая карта пестрит такими ключевыми событиями как война на Украине, кризис китайского фондового рынка, терроризм ИГ и проекты газовых потоков. Именно о последнем пойдет речь в статье.
Известно, что «Турецкий поток» был изначально запланирован с целью обеспечить Европу газом без участия Украины. Обеспечить газ наименьшим количеством транзитеров. Цель аргументировать тезис — Москва должна сказать «потоку» нет, поскольку Россия вкупе с энергетическим сотрудничеством с Турецкой Республикой получит комплект рисков.
1) Крах на парламентских выборах. 7 июня в Турции прошли парламентские выборы, в которых Эрдоган впервые за 13 (!) лет потерял большинство голосов Меджлиса, а с ним и возможность беспрекословно и независимо вносить изменения в Конституцию. К слову сказать, турецкий президент намеревался превратить Турцию в президентскую республику и расширить спектр своих полномочий. Итог: статус Эрдогана подорван. Республика в лице лидера начала искать источники «обогащения» своей власти. Сегодняшняя Турция — страна нескольких фронтов.
2) Турция и ИГ. Мы знаем, что ИГ признана самой богатой террористической организацией с состоянием в 2 млрд. $, с независимым обеспечением. Самая крупная статья доходов на сегодня — контрабанда нефти, от которой исламисты получают более 2 млн. $ ежедневно. Основной покупатель «черного золота» — Турция, нелегально приобретающая нефть по привлекательно низкой цене (20-30 $ за баррель). Само собой, все эти поставки происходят незаконно, «в черную», и Россию причастность Турции к террористической группировке, а тем более их сотрудничество, абсолютно не устраивают.
3) Турция и Украина. В СМИ просочилась информация: представители ИГ поставляют Украине нефтепродукты. Ключевое лицо в этом вопросе — Михаил Николозович Саакашвили, которого нарекли «координирующим» поставки нелегальных энергоресурсов из Турции на Украину через одесский порт (единственный нефтяной терминал в стране). Почему бы нет? Украина — страна, находящаяся на переломе военных действий, крайне заинтересована в дешевом топливе, а в Одессе есть вся инфраструктура для доставки, разгрузки, транспортировки и переработки нефти. Вот только подобное сотрудничество неконтролируемых слоев Турции и Украины не на руку России.
4) Треугольник Турция — ЕС — США. Еще в середине июня стало ясно, что Турция начала намеренно выстраивать бюрократические проволочки по поводу проекта трубопровода из России в Турцию. Турки мечутся между газовым проектом «Турецкий поток» и проамериканским «Южным потоком». Причина: многочисленные санкции по отношению к России и желание Турции усидеть на двух стульях сразу: и с российской державой выстроить стратегические отношения, и с ЕС не испортить. Вот уже более половины века Турция стремится войти в ЕС: впервые республика постучалась в двери объединённой Европы, тогда Европейского экономического сообщества (ЕЭС) 31 июля 1959 г., однако принимающая сторона всегда находила аргументы против этого, и, надо сказать, во многом объективные. Например, были назначены условия: Турция должна решить курдский вопрос, повысить благосостояние населения, привести к минимуму количество террористических актов в стране, улучшить экономическую ситуацию, обеспечить демократичность прав и свобод и пр. Несмотря на то, что турецкий лидер заявляет о том, что больше не стремится к вступлению в ЕС, позиция Турции к Европейскому союзу остается осторожной. И подобная разнонаправленность турецкой позиции также не устраивает Россию.
5) Турция и гражданская война в Сирии. Еще один камень преткновения на пути российско-турецких отношений в целом и «турецкого коридора» в частности — позиция по сирийскому правящему режиму. В гражданской войне в Сирии можно выделить две коалиции:
Эксперименты ценою в суверенитет
— антисирийская тройка (США, Турция, Саудовская Аравия);
— коалиция, поддерживающая режим Б. Асада (Россия, Иран).
Вполне логично выделить и третий элемент в лице исламистов ИГ. Однако, мнение: «Исламское государство» — политический проект США по решению региональных задач (одна из которых — свержение режима). В связи с чем слагаемое ИГ потенциально включаем в первую коалицию.
Почему Турция против режима Б. Асада? Имеет место курдский подтекст. Разберем цепочку:
1) исламисты воюют против курдов;
2) турки воюют против курдов;
3) ничто так не объединяет, как ненависть к общему врагу.
В гражданской войне в Сирии курды добились немалых успехов: учредили свое самоуправление, создали военизированную охрану подконтрольных территорий, наконец, получили паспорта, которых до войны не имело ни одно этническое меньшинство в Сирии, отвоевали часть территорий ИГ и пр. Требование курдов в рамках войны в Сирии — получение автономии по типу Иракского Курдистана. Если сирийские курды получат автономию в Сирии, событие по цепочке дойдет и до турецкой границы, а именно до турецких курдов, которые получат двойную поддержку: и со стороны иракских, и со стороны сирийских курдов. И тогда автономия «Турецкий Курдистан» будет близка к реальности. Страшный сон Эрдогана! Ответ ясен — присутствие ИГ на Ближнем Востоке ликвидирует дестабилизирующий для самой Турции фактор — курдскую проблему.
К слову сказать, российская сторона не раз намеревалась создать просирийский альянс с Саудовской Аравией, Турцией и Катаром, однако пока это не представляется возможным. Безусловно, отличная от российской позиция Р. Эрдогана по сирийскому режиму портит погоду отношений России и Турецкой Республики.
Сегодняшняя Турция ненадежна, она находится на политическом перепутье и пытается всеми возможными геополитическими способами играть на нескольких фронтах. Важно отметить, что все эти игры противоречат современному политическому курсу России, и нам важно это учитывать.