1 ноября в Турции проходят вторые в этом году парламентские выборы, на которых Партия справедливости и развития (ПСР), к которой принадлежат президент страны Реджеп Тайип Эрдоган и премьер-министр Ахмет Давутоглу, попытается вернуть себе большинство, утраченное на выборах 7 июня. В случае если ей это удастся, вновь станет вопрос о превращении Турции из парламентской республики в президентскую, однако, согласно данным опросов, такой исход маловероятен.
Как и на прежних выборах конкуренцию ПСР составляют три партии: Народно-республиканская партия (НРП) во главе с Кемалем Калычдароглу, Партия националистического движения (ПНС) под руководством Девлета Бахчели и триумфатор июньских выборов – прокурдская Демократическая партия народов (ДПН), которую возглавляет Селяхаттин Демирташ.
Июньские выборы стали для Турции судьбоносными: благодаря неожиданному успеху ПДН, набравшей 13% голосов, распалась трехпартийная система, существовавшая в стране более десяти лет. При этом партии Эрдогана не удалось набрать ни конституционного, ни обычного большинства – ПСР получила 41% голосов, что стало ее худшим результатом за всю историю. Улучшили свой результат и националисты, набравшие 16% голосов – на 2% больше, чем на прошлых выборах, которые проходили в 2011 году. Что касается республиканцев, то они набрали на 1% меньше (24% против 25% в 2011 году), однако сохранили за собой второе по численности место в парламенте.
Триумф оппонентов Эрдогана и Давутоглу был недолгим, поскольку из-за неразрешимых противоречий между курдами и националистами сформировать коалицию из трех оппозиционных партий не удалось. Не удалось это и премьеру: все три партии наотрез отказались от идеи конституционной реформы, после проведения которой Эрдоган, занимающий декларативный президентский пост, вновь сосредоточит в своих руках всю полноту власти. В итоге переговоры о создании правительства были признаны провалившимися, и были назначены новые выборы, на которых партия, правившая Турцией 13 лет, рассчитывает вернуться к власти.
Особых изменений от новых выборов, впрочем, никто не ждёт: согласно опросам, ПСР может набрать от 40% до 44% голосов, а, значит, шансы на создание однопартийного правительства по-прежнему невелики. Шансы на создание коалиции с другими партиями также не выросли: за прошедшие пять месяцев Давутоглу успел поссориться практически со всеми оппозиционерами. Так, его замечание о том, что теракт 10 октября, унесший более ста жизней, положительно повлиял на рейтинг партии, вызвал ярость лидера республиканцев Кемаля Калычдароглу.
Разругался Эрдоган и с прокурдской ДПН. Месяцы, прошедшие с предыдущих выборов, были отмечены взрывным ростом активности запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана (РПК). Президент Эрдоган в ответ на обвинения обвинил в ухудшении обстановки самих граждан, которые якобы не так проголосовали. «Надо было голосовать за одну партию — тогда бы не было никакого терроризма», — отрезал президент.
В связи с этим заявлением, которое хорошо передает истерию, нагнетаемую в турецком обществе в отношении курдов, Демирташа и его партию вообще могли не допустить до выборов, тем более, что у ДПН них есть возможность даже улучшить свой результат – опросы обещают до 14% голосов.
Политическая неразбериха последних месяцев негативно отразилась на реализации российских проектов в Турции. Речь, в первую очередь, идет о строительстве атомной электростанции «Аккую» на берегу Средиземного моря, которым занимается компания «Росатом», а также трубопровода «Турецкий поток», который по дну этого моря должен связать Россию и Турцию. Сотрудники этих ведомств сообщают о том, что пока, несмотря на все угрозы турецких властей, осуществление этих проектов проходит в штатном режиме, однако признают, что политическая ситуация тормозит реализацию соглашений.
«Вполне понятно, что в связи со сменой правительства нашим партнерам пока сложно принять на себя ответственность за реализацию тех или иных решений»,— цитирует «Комменсантъ» замминистра энергетики РФ Анатолия Яновского.
При этом охлаждение российско-турецких отношений вызвано не только и не столько внешнеполитической ситуацией. Главной причиной является российская военная операция в Сирии, в ходе которой Россия, по мнению турецких властей, оказывает поддержку отрядам сирийских курдов. Появлялась даже информация о вызове российского и американского послов в турецкий МИД для дачи разъяснений по факту якобы имевших место поставок оружия курдским ополченцам. Впоследствии российский посол Андрей Карлов в интервью РИА «Новости» заявил, что никакие поставки на встрече не обсуждались, отметив при этом, что с точки зрения России ни РПК, ни сирийские курдские организации не являются террористическими.
Очевидно, что России было бы выгодно возвращение к власти ПСР с последующим формированием однопартийного правительства. При этом вне зависимости от того, удастся ли Эрдогану вернуть себе власть, сирийский и особенно курдский вопрос останется больной темой в двусторонних отношениях. Так, сообщение о готовящемся открытии представительства Сирийского Курдистана в Москве вызвало решительный протест со стороны турецкого посла в России Умита Ярдыма, который пообещал «незамедлительную реакцию» по стороны Турции. Как бы то ни было, уже в ближайшее время станет ясно, удастся ли партии Эрдогана осуществить задуманное или страну ждут ещё несколько месяцев политического кризиса.